О бытии, проблемы человека и его бытия в мире, вопросы души

§ 13. К. Ясперс

Карл Ясперс (1883 - 1969) — выдающийся немецкий философ, психолог и психиатр, один из основателей экзистенциализма. Для него идею «философской совестливости» символизировали. Кант, а идею удивительной широты кругозора — И.В. Гете, хотя в самом начале своего философского пути он испытывал интеллектуальное переживание выброшенности из кантовско-гетевского «культур­ ного рая». Ясперс решительно отмежевался от рационалистичес­ кой традиции в философии, связанной с Р. Декартом, И. Кантом и Г. Гегелем, отрицал возможность развития философии как науки. Настоящая философия, по Ясперсу, — это прежде всего сам процесс философствования. Таким образом, он делает акцент на принципиальной незавершенности и тем самым на открытости процесса философского размышления, в котором вопросы преоб­ ладают над ответами: истинное философствование как раз и состо­ ит в поисках. В этом отношении Ясперс близок таким мыслителям, как С. Кьеркегор и Ф. Ницше: они не занимались систематической философией, т.е. не стремились привести свои философские воз­ зрения в систему. Для Ясперса идея философствования означает и меньше, и больше, чем философия как система целостного ми­ ровоззрения. Меньше в том смысле, что она связана с опреде­ ленным «творческим ослаблением»: в наше бурное время уже нет той духовной мощи, которая позволяла, например, Платону, Аристотелю, Спинозе, Гегелю и др. возводить стройные мировоз­ зренческие системы из абсолютизированной «изначальности» (эйдосы, абсолютный дух), поэтому нам должно довольствоваться лишь фрагментарными прозрениями. А больше потому, что фило-
Гайденко П.П. Экзистенциализм и проблемы культуры. М., 1963.

§ 13. К. Ясперс 185

софствованию свойственна жизненность «экзистенциального вы­ светления» проблем бегущего времени: только философствование дает нам шанс как-то осмыслить наполненное «бедственностью» и

«неизбывной заботой» наше существование. Дело в том, что под существованием имеется в виду прежде всего духовное бытие лич­ ности, ее сознание. «Существование есть сознание, — писал Яс­ перс, — и я существую как сознание... Анализировать существо­ вание значит анализировать сознание»¹ . Ясперс полагал, что фи­ лософию нельзя ограничить, как науку, строгими рамками определенного предмета и метода. История философии, в отличие от истории науки, — это не процесс приращения знаний, посколь­ ку каждое крупное философское учение, подобно произведению искусства, уникально. (Правда, в истории философии происходит приращение категорий и методов, а сходство с историей религии заключается в последовательном выражении разных позиций веры.) Философия призвана дать лишь некоторые ориентиры для поведения человека в мире, «осветить» экзистенцию и приблизить человека к трансценденции, помочь совершить скачок к «безус­ ловному бытию», которое непостижимо для научного познания, но имманентно присуще сознанию.

Философствование, по Ясперсу, предполагает тройственное членение, что соответствует такому же членению бытия. Первый уровень членения бытия — предметное бытие («бытие-в-мире»), или «существование». Это внешний уровень бытия. Перед его лицом философствование достигает лишь «ориентации-в-мире», по существу это и есть экзистенция; она составляет бытийное ядро личности. Экзистенция с особой силой открывается человеку в по­ граничных ситуациях: в состоянии тяжкого страдания, смертель­ ной болезни, острого ощущения вины и т.п. В эти моменты человек остро испытывает чувство тревоги, осознание хрупкости и конеч­ ности своего существования. Именно тогда человек может открыть для себя трансцендентный мир; его существование, таинственным образом связанное со своим собственным, освещает новым смыс­ лом и человеческую экзистенцию. Второй уровень членения бытия — это озарение, прояснение экзистенции, осознание души. И наконец, третий уровень — чтение шифров трансценденции яв­ ляет собой глубинную задачу философствования, связанную с осо­ знанием Бога. По Ясперсу, для философствования основную цен­ ность представляют понятия метафизики, именно они выражают

1 Jaspers H. Philosophic. Berlin, 1956. Bd. 1. S. 7.

186 Глава 7. Западная философия конца XIX—XX веков
поиски смысла бытия философской мыслью. Итогом философст­ вования выступает философская вера, и если религиозная вера основана на откровении, то философская является результатом размышления.

Ясперс стремился доказать, что духовный прогресс человечест­ ва, в том числе и связанный с демифологизацией, не ведет к утрате смысла нашего бытия, но только при условии существования осо­ бого бытия, трансцендентного мысли. При этом даже скептицизм, высвечивая границы знания, указывает вместе с тем не на ничто, а на нечто сущее, но непостижимое; оно выступает как предмет не­ знания и, стало быть, веры, которая отличается от религиозной, в частности от христианской, тем, что должна быть значима для всех людей, поскольку основывается не на откровении, а на опыте, до­ ступном любому человеку. По Ясперсу, вера не противостоит разу­ му, а существует в единстве с ним, и ее нельзя рассматривать как нечто иррациональное. Допущение полярности рационального и иррационального лишь запутывает проблему экзистенции. Осно­ вой веры не может быть то, что в своей сущности только иррацио­ нально. Для веры мыслящего человека, человека философствую­ щего, характерно то, что она существует только в союзе со знанием: она хочет знать то, что познаваемо, и понять самое себя. Таким об­ разом, незнание выступает не просто как своего рода субъективный свидетель наличия таинственного вида бытия, именуемого транс- ценденцией. Философская вера потому и вера, что трансцендентное не может быть доказано рациональными доводами, но она потому и философия, что все же предполагает именно какое-то знание о трансцендентном, которое косвенно подтверждается хотя бы отри­ цательными аргументами. Следовательно, скептическое незнание вместе с тем есть своего рода знание о существовании особого рода бытия. Трансценденция — это таинственный предмет, по отноше­ нию к которому вера и знание оказываются слиянными. Философ­ ская вера находится как бы на границе между религиозной верой и научным знанием. Она может рассматриваться как своего рода

«прафеномен и религии, и науки».

Однако философствование о вере не может быть знанием, ибо она необъективируема, а представляет собой только выявление эк­ зистенции, а это есть именно мышление, а не просто эмоционально- психологический феномен. Но такое мышление по самой своей сути неадекватно: оно принуждено осуществлять себя в словах, направ­ ляя свою интуицию на то, что «за ними ». Ясперс различает два вида мышления: философское, которое устремлено «за явления» и может рассчитывать лишь на «удовлетворенность», и рациональ-

§ 13. К. Ясперс 187

ное (научное) мышление, устремленное на сами явления и выраба­ тывающее знания. Настаивая на принципиальном различии между ними, Ясперс никоим образом не отрицает ценности знания: оно не­ обходимо и для помощи «высветляющему мышлению».

Экзистенция релятивирует и в смысловом отношении ограни­ чивает вещное «бытие-в-мире». Но и сама экзистенция существен­ ным образом ограничена, причем эта ее ограниченность (в отличие от эмпирической ограниченности человеческих знаний, сил и воз­ можностей) не только не негативна, но и содержательно-позитивна и потому не может быть от нее, так сказать, «отмыслена» в акте интеллектуального абстрагирования, а принадлежит самому ее бытию: она есть лишь постольку, поскольку соотносит себя с дру­ гой экзистенцией и с трансценденцией. Соотнесенность экзистен­ ции с другой экзистенцией осуществляется в акте коммуникации, а соотнесенность ее с трансценденцией — в акте веры. Коммуни­ кация, по Ясперсу, — это универсальное усдовие человеческого бытия. Она буквально составляет его всеохватывающую сущность. Все, что есть человек и что есть для человека, обретается прежде всего в коммуникации. Вне коммуникации немыслима и челове­ ческая свобода со всеми ее степенями. Недаром в лексиконе Яс- перса термин «коммуникация» означает глубоко истинное, лич­ ностное общение «в истине». Коммуникация есть центральное по­ нятие не только этики и аксиологии, но и гносеологии и вообще всего миропонимания Ясперса, она возводится им в ранг критерия философской истины и отождествляется с разумом. Согласно Яс­ персу, мысль философски истинна в той мере, в какой «промыс- ливание этой мысли» помогает коммуникации. Разум тождествен неограниченной воле к коммуникации. Поскольку разум в своей всеоткрытости устремлен на Единое во всем сущем, он противо­ действует прерыванию коммуникации, но именно она «дарит» че­ ловеку его подлинную сущность. Ясперс афористично и очень тонко замечает: «Я один не есть самость для себя, но становлюсь таковой во взаимодействии с другой самостью». Этим подчерки­ вается социальная сущность человека. Социальное, интеллекту­ альное и моральное зло есть, по Ясперсу, прежде всего глухота к

«окликанию» со стороны чужой экзистенции, неспособность к дискуссии, принимающая облик противоразумного фанатизма, но также и поверхностного, обезличенного массового общения, без­ надежно отравленного ядом демагогии.

Второй предел, на который наталкивается и благодаря которо­ му приходит к себе экзистенция, — это, как уже говорилось, трансценденция. Она выступает как абсолютный предел («абсо-

188 Глава 7. Западная философия конца XIX—XX веков
лютно-объемлющее») всякого бытия и мышления: трансценден- ция «столь же неумолимо существует, сколь и не может быть уви­ дена, пребывая непознанной». Если «бытие-в-мире» есть «Все», а экзистенция противостоит «Всему» на правах «Единственного», то трансценденция бытийствует во «Всем» и в «Единственном» как их объемлющее «Единое». Перед лицом трансценденции мышление принимает свой третий облик — облик метафизики. Но мыслить трансценденцию можно лишь весьма неадекватным об­ разом, «вмысливая» ее в предметное. Вера не есть знание, которым я обладаю, но «уверенность, которая меня ведет». Идеал философ­ ской веры у Ясперса подчас представляется модернизированным вариантом кантовского идеала религии в пределах одного только разума. Однако Ясперс острее, чем Кант, ощущает границу, гро­ зящую философской вере опасностью переродиться из высокой надпредметности в пустую беспредметность и тем самым утратить характер субстанции. Это вынуждает философскую веру «просить помощи» у своей, казалось бы, преодоленной сестры — у религи­ озной веры. По Ясперсу, религия, чтобы остаться правдивой, нуж­ дается в «совестливости философии», а философия, чтобы остаться наполненной, нуждается в субстанции религии.

Ясперс придерживается принципа историзма, который приоб­ рел у него аксиологический характер: для всемирной истории по­ стулируются универсальный смысл и смысловая связь времен. Вера Ясперса в возможность общечеловеческой коммуникации в пространстве и во времени поверх всех культурных барьеров связа­ на с его исключительно интимным и прочувствованным ощущени­ ем философской традиции как братства мыслителей всех времен. По Ясперсу, пока человек философствует, он ощущает свою связь с сокровенно-открытой цепью свободно ищущих людей. Наличие этой связи времен гарантируется особым «осевым временем», вы­ явившим универсальный смысл истории. Чтобы спасти человечес­ кую сущность, находящуюся в XX в. на грани гибели, мы должны обновлять свою связь с «осевым временем» и возвращаться к его из- начальности, подыскивая новые средства для неизменно утрачи­ ваемой и вновь обретаемой истины. Трудам Ясперса свойственны идеи глубокого гуманизма и озабоченность: как спасти человечест­ во от тоталитаризма — этой главной опасности XX в., ввергающей людей в кровавые революции и истребительные войны¹ .
¹ См.: Аверинцев С.С. Ясперс // Философская энциклопедия. Т. 5. С. 620—622; Миронова Я. Ясперс // Современная западная философия: Словарь. М., 1991; Со­ временный экзистенциализм. М., 1966.

§ 14. Ж.П . Сартр ₁₈₉