НАРОДОНАСЕЛЕНИЕ
№
2 – 2015
Ненахова Ю.С.
ПРОБЛЕМЫ СЕМЕЙ С ДЕТЬМИ-ИНВАЛИДАМИ
(исследование выполнено при финансовой поддержке
АНО «Совет по вопросам управления и развития»)
ешение проблем качества жиз-
ни инвалидов должно быть од-
ним из приоритетных направ-
лений социальной политики государ-
ства, подписавшего Конвенцию ООН
«О правах инвалидов», в рамках кото-
рой государство обязуется «обеспе-
чивать и поощрять полную реализа-
цию всех прав человека и основных
свобод всеми инвалидами без какой
бы то ни было дискриминации по
признаку инвалидности»
[1].
Традиционно инвалидность рас-
сматривается в рамках медицинской
модели: медицинская патология —
отклонения от нормы в физическом
или психическом здоровье — ведет к
существенному ограничению воз-
можностей в рамках социальной
жизни [2].
Однако существует и иная модель
инвалидности, в соответствии с кото-
рой инвалидность рассматривается
как социальный феномен. Так, Кон-
венция о правах инвалидов рассмат-
ривает инвалидность как эволюцио-
нирующее понятие, т.е. как результат
взаимодействия между имеющими
нарушения здоровья людьми и сре-
довыми барьерами, которое мешает
их полному и эффективному участию
в жизни общества наравне с другими
[1]. Это заложено в основу нового
подхода к инвалидности как к соци-
альному феномену. Предполагается,
что конкретное общество устанавли-
вает как нормы жизни, т.е. границы
нормальности, так и совокупность
отклонений от данных норм. Норма
человеческих возможностей приоб-
ретает относительный характер —
касается ценностей и возможностей
данного конкретного общества.
Общество как целостная система
создает мировоззренческую систему,
в которой каждый член общества или
группа людей фиксируется набором
социальных связей. Член общества в
соответствии со своими потребно-
стями и возможностями попадает в
определенную систему социальных
ожиданий и установок.
Инвалидность возникает как со-
циальный феномен: общество созда-
ет в отношении человека, наделяемо-
го статусом «инвалида», определен-
ные установки и ожидания, социаль-
ные действия в отношении него
строятся в зависимости от этого. Од-
нако не всегда сами инвалиды разде-
ляют данные установки по отноше-
нию к своей социальной роли.
Это расхождение взглядов рожда-
ет для инвалидов дополнительный
круг проблем. Поэтому важен «взгляд
изнутри»: как сами инвалиды и те,
кто осуществляет уход за ними, видят
себя в системе общественных отно-
шений, насколько глубокими и дол-
Р
107
Ненахова Ю.С.
НАРОДОНАСЕЛЕНИЕ
№
2– 2015
говременными представляются им их
проблемы, вызванные несовершен-
ством, с их точки зрения, данной си-
стемы социальных связей, и, соответ-
ственно, стратегии, формируемые
ими с целью адаптации к существу-
ющим реалиям. В статье представлен
взгляд на собственные проблемы од-
ной из сторон отношений «инвалид-
общество».
Данные отношения в системе со-
циальных связей «разветвляются» на
отношения в сфере образования, в
сфере здравоохранения и социальной
защиты, на рынке труда и т.д. При
этом, в фокусе внимания находится
определенная когорта инвалидов:
дети с инвалидностью и инвалиды с
детства, глубина проблем которых
связана с особой сложностью адапта-
ции к жизни в социуме, необходимо-
стью использования специальных
методов реабилитации и психологи-
ческой помощи, форм получения об-
разования и жизненных навыков.
Этих трудностей удается избе-
жать людям, столкнувшимся с инва-
лидностью, будучи уже взрослыми, по
большей части уже адаптированными
к жизни в социуме еще до получения
инвалидности и накопившими при-
емлемый уровень человеческого и
социального капитала.
Поскольку выявить проблемы
семей с детьми-инвалидами и инва-
лидами с детства обычными метода-
ми
массового
социологического
опроса инвалидов, не говоря об опро-
се населения (домохозяйств), невоз-
можно, нужны специальные каче-
ственные методы социологического
опроса — непосредственно в рефе-
рентной группе. Глубинные интервью
с родителями детей-инвалидов, руко-
водителями и членами общественных
организаций
родителей
детей-
инвалидов и инвалидов с детства,
сотрудниками специализированных
образовательных учреждений, кото-
рые были проведены автором летом
2014 г. в городе Таганрог, позволили
выявить актуальные проблемы семей
с детьми–инвалидами и инвалидами
с детства в разных сферах жизнедея-
тельности. Всего было проведено 6
глубинных интервью — с руководи-
телями и педагогами образователь-
ных учреждений общего и дополни-
тельного образования детей, реали-
зующих программы для детей с ин-
валидностью, родителями детей-
инвалидов, в т.ч. родителями, входя-
щими в общественные организации,
защищающие интересы инвалидов; а
также 2 фокус-группы — с родителя-
ми — членами общественной органи-
зации родителей детей-инвалидов и
инвалидов с детства.
В Таганроге проживают 575 де-
тей-инвалидов, т.е. 2,6% в общей чис-
ленности инвалидов города.
Проблемы в сфере образования
Респонденты отмечали, что про-
блемы, в первую очередь, связаны с
дефицитом как государственных/му-
ниципальных, так и частных коррек-
ционных учреждений дошкольного и
общего образования для детей с ин-
валидностью. Очное обучение (раз-
витие) детей с ментальной инвалид-
ностью проводится только в одной
специализированной школе и в од-
ном учреждении дошкольного обра-
зования. Реализация концепции ин-
клюзивного образования, по их мне-
нию, еще больше снизит доступность
услуг коррекционных школ и детских
садов, в том числе приведет к их за-
крытию.
«Для деток инвалидов у нас очень
плохо с образовательными учрежде-
ниями: и с детскими садами, и со шко-
лами. Это большая проблема» [Роди-
тель — член общественного объеди-
108
Уровень и качество жизни
НАРОДОНАСЕЛЕНИЕ
№
2 – 2015
нения семей, воспитывающих детей-
инвалидов].
«Очередь большая. Если раньше у
нас было 2 группы (мы уже давно су-
ществуем, открылись в 1972 году), а
сейчас — 5. И очередь. Если норма —
10 человек, то у нас в группах — 18-20
человек… Рост очереди объясняется
тем, что стало больше больных де-
тей. По зрению тоже ситуация ухуд-
шилась» [Руководитель специализи-
рованного образовательного учре-
ждения для детей с ограниченными
возможностями здоровья].
«По опыту знаю: для многих ро-
дителей это — большущая проблема.
Потому что такого садика не хвата-
ет. Одного мало. Хотя бы еще один
или два… Причем этот единственный
сад
—
узкоспециализированный:
только для умственно отсталых. А у
нас диагнозы — и аутизм, и даунята и
др.… А группы одинаковые: всех пиха-
ют в одну среду» [Мать, воспитываю-
щая ребенка-инвалида].
«Наша коррекционная школа —
одна в городе. И в ней — все диагнозы,
какие есть. У моего ребенка – аутизм.
Для аутиста в нашем городе нет ни-
чего: ни детских садов, ни школ, ни
врачей — ничего… Поэтому мы вы-
живаем сами. Программа этой школы
— не для нас» [Мать, воспитывающая
ребенка-инвалида].
«В законе [«Об образовании»] во-
обще нет слова «коррекция». Всех
уравняли…, чтобы платить учите-
лям, которые работают в коррекци-
онных школах так же, как и обычным
учителям. У нас идет доплата педа-
гогу — 20%, вспомогательному пер-
соналу — около 15%. Но им нужно до-
плачивать намного больше, потому
что, если они работают в этой сфере
очень-очень много лет, у них тоже
постепенно появляются проблемы со
здоровьем… Убрали надбавку за класс-
ное руководство. Если еще уберут
стимулирующие надбавки, мы уже не
выйдем на средний уровень зарплат
по экономике региона, а мы должны
на него выйти. Это все очень строго
контролируется
Министерством
образования… У нас была угроза за-
крытия. Когда вышел этот закон,
говорили, что коррекционные школы
закроют, а детей хотят поместить в
обычные общеобразовательные шко-
лы – это инклюзивное образование. Но
пока не закрыли. Может, и с этим
связано сокращение размера фонда
оплаты труда» [Сотрудник специа-
лизированного
образовательного
учреждения для детей с ограничен-
ными возможностями здоровья].
«Нам просто повезло на тот пе-
риод, что пошли в эту частную шко-
лу… В 2010 году она закрылась. Лицен-
зию отобрали — да и все. Школа арен-
довала помещение в строительном
техникуме, а потом вышел новый за-
кон… Школе по закону не хватало
площади. В общем, вынуждены были
ее закрыть просто. Это было проще,
чем что-то придумывать. Там учи-
лось очень много инвалидов или вооб-
ще — детей с особенностями… Ма-
ленькие классы, каждого опросят
ежедневно, и там, хочешь — не хо-
чешь, надо было учиться… Люди ехали
с разных концов города сюда только
из-за того, что такие условия. И со-
гласны были платить, только чтобы
ребенок был там… Сейчас ничего нет.
Это была одна-единственная школа.
Она просуществовала 15 лет» [Член
общественной организации родите-
лей детей-инвалидов и инвалидов с
детства].
В то же время респондентами от-
мечался низкий уровень качества
образовательных услуг в коррекци-
онных учреждениях, что связано с
отсутствием индивидуальных обра-
зовательных программ и использова-
нием единой методики обучения для
109
Ненахова Ю.С.
НАРОДОНАСЕЛЕНИЕ
№
2– 2015
детей с разными диагнозами. Указы-
валось на низкий уровень качества и
недостаточные объемы предоставля-
емых бесплатно образовательных
услуг при организации надомного
обучения.
«Таких детей отправляют в спе-
циализированные детские сады. А
там еще хуже. А вообще же нельзя
аутистов отправлять туда, где ум-
ственно отсталые дети. Вот мой
ребенок побыл в таком саду — я его
забрала просто оттуда, потому, что
он стал еще хуже: он стал деградиро-
вать, отставать» [Мать, воспиты-
вающая ребенка-инвалида].
«Мы в 67-м были… Мы оттуда
ушли. Хотя нам сказали: «Там и по-
мощь, там и психолог». Один раз этот
психолог был! Я смотрю: никакой ра-
боты не было, все — по бумажке! За-
брала, сама с ним занималась» [Член
общественной организации родите-
лей детей-инвалидов и инвалидов с
детства].
«Многие родители даже боятся
вести в 19-ю школу, потому что зна-
ют, что там обучения практически
не будет… Мы пришли к ним в школу в
0-й класс с дошкольным образованием
на уровне 4-го класса их школы.
Настолько мы подтянули ребенка,
настолько нам его загубили, что че-
рез 2 года мы схватились и обратно
побежали к логопеду, к психологу
платному» [Член общественного
объединения семей, воспитывающих
детей-инвалидов].
«В школе у нас — не здорово. Этим
там никто не занимается. В школах
получают хорошие зарплаты, потому
что школы – коррекционные… Никто
заморачиваться с нашими детьми не
хочет. Как нам объяснила учительни-
ца по математике: «Вы, что, ее в ма-
газин отправите?!» Отправлю я ее в
магазин. Я с ней дома занимаюсь. И
мы ходим на дополнительное плат-
ное образование… В школе — практи-
чески не занимаются. Есть буквально
1-2 учителя, которые к чему-то
стремятся. И все. Были поделки —
урезали. Урезали ЛФК. Оборудовали
кабинет психолога — никто не водит
детей вообще. Вбухали кучу денег —
результата — ну, 1%. И то, только
из-за того, что мы занимаемся дома
что-то пишем, чертим, вырезаем,
чему-то учится — и все. Они совер-
шенно не помогают. Такое ощущение,
что нам нечего делать: мы бессмыс-
ленно, через весь город, тянем ребенка
в школу и забираем обратно… Поэто-
му мы даже среди родителей органи-
зовали общественную организацию»
[Член общественного объединения
семей,
воспитывающих
детей-
инвалидов].
«Потом опять нас перевели на
индивидуальное обучение, в обычную
школу. Школа новая — мы там не
нужны. Первый год нормально ходили
учителя, потом второй год — «день
прихожу, день меня нет»: то у нас
аттестация — некогда, то аккреди-
тация — тоже никто не приходил»
[Член общественной организации
родителей детей-инвалидов и инва-
лидов с детства].
«Сначала мы ходили в школу, хо-
дили-ходили, а потом — я же говорю:
у него — недержание, начались про-
блемы, он в туалет сам не ходит, я
привозила — оставляла, а потом за-
бирала — мокрый, зима. Я просила, во
время уроков отправлять его в туа-
лет. Он не пойдет на переменке ни в
жизни! Если там дети, он не пойдет
никогда в туалет. Он будет стоять,
описается…» Я — к врачу, врач: «Вы
что?! Я же Вам сказала: домашнее!
Вы, почему туда ходите?!» Я говорю:
«Ну, не хотят к нам ходить учителя!
У них нет, видите ли, средств!» В об-
щем, с горем пополам начали к нам
ходить на дом. Первый год — еще
110
Уровень и качество жизни
НАРОДОНАСЕЛЕНИЕ
№
2 – 2015
хоть как-то, второй — вообще ужас!
Ходила по географии два месяца,
третий — нет: «Он наверстает!» Я
говорю: «Как он может наверстать,
скажите? Как?! Это что, машинка?»
Сидела я, конечно, с ним, читала. Но
пока мы русский с математикой сде-
лаем, у меня уже, честно говоря, не-
рвы не выдерживают. Конечно, это
тяжело. Он же необычный товарищ.
Ну, читает он. Ну, прочитает. Пере-
скажет. Еще перескажет. В общем,
так нам никто по биологии и геогра-
фии не «наверстывал» — «тройки»
нарисовали» [Мать, воспитывающая
ребенка-инвалида].
Респонденты говорили об отсут-
ствии в городе Центра лечебной пе-
дагогики, который должен предо-
ставлять разные формы коррекцион-
ного образования. Также отмечали
потребность в получении профобра-
зования и в специальных программах
для определенных категорий инва-
лидов, в т.ч. программ адаптации к
быту — для детей с ментальной ин-
валидностью. Инициатором подоб-
ных адаптационных программ вы-
ступают общества родителей детей-
инвалидов.
«В Москве, как и во многих городах
России, существует Центр леченой
педагогики… Туда входят такие кате-
гории инвалидов, для которых школь-
ная программа не подходит… Это
учебное заведение типа школы. Дети
туда приходят с какого-то возраста
— может, с 5-6-ти лет, с 4-х даже —
и до 18 лет они находятся там. И под
уровень каждого ребенка – колясочник
это или с ДЦП, аутист, даун — выра-
батывается определенная учебная
программа в соответствии с его воз-
можностями… Есть совместные за-
нятия в группах, есть индивидуаль-
ные. Это должно быть и у нас. А у нас
этого нет» [Руководитель обще-
ственной организации детей-инвали-
дов и инвалидов с детства].
«Уже 5 лет или больше закрыли
училища, профильные для 8-й катего-
рии, потому что не хочется им пла-
тить и брать лицензию, платить
преподавателям, легче все закрыть…
А все это было. Было и работало. Мы
все закрываем. Альтернативы нет —
заканчивая 19-ю школу, все остаются
по домам» [Руководитель обществен-
ной организации детей-инвалидов и
инвалидов с детства].
«Мы хотим иметь помещение,
чтобы детей готовить к жизни… В
«Свете» [Псков] они этому учат. Учат
самостоятельному проживанию и
еще многому. Все это мы хотим на
нашей площадке сделать. Но нет
площадки — нет разговора! Пока мо-
жем только мелкое что-то. А что-то
большое будет тогда, когда у нас бу-
дет помещение» [Руководитель обще-
ственной организации детей-инвали-
дов и инвалидов с детства].
Часто можно было слышать нега-
тивные отзывы об инклюзивном об-
разовании. Родителей детей-инвали-
дов понять несложно. С одной сторо-
ны, они, хотя и недовольны каче-
ством обучения в коррекционных
школах, но боятся, что их закроют. С
другой — чтобы дети-инвалиды и с
ОСЗ могли обучаться в общеобразо-
вательных школах, оборудования
зданий пандусами, поручнями и т.д.
явно недостаточно, нужен институт
тьюторства. Иначе даже дети с забо-
леваниями органов слуха, зрения и
т.п., т.е не имеющие серьезных психи-
ческих отклонений, будут отставать в
учебе. И чем старше становится ребе-
нок, тем сложнее родителям помо-
гать детям в учебе. Нужны специали-
сты.
«Инклюзия — это полный бред,
потому что наши учительские кол-
лективы не готовы. Дети не готовы,
Dostları ilə paylaş: |