Владислав Лебедько Евгений Найденов Архетипотерапия Санкт Петербург 2008

В: Достаточно?
О: Да, в общем, если она сможет владеть собой и своим миром так же, как и змея владеет каждой клеточкой своего тела, то и ей станет возможно, не сражаясь с системой, жить в ней как ей нужно и выходить за ее пределы, когда ей нужно.
В: Спасибо. Вдох-выдох, назовись.
О: Юля.
В: И теперь третий образ, чайка Джонатан Ливингстон. Представь его, войди внутрь этого образа и говори.
О: Я - чайка Джонатан Ливингстон. Я не знаю, кто такие боги, о чем говорят люди. Все ограничения в моей голове. Я есть весь мир: изменюсь я - изменится мир. Я меняюсь в себе, меняется мир. Я не всесилен только там, где не обрел силы в себе. Я могу обрести эти силы и буду всесильным. Все дело в сознании - без слепых пятен, черных дыр, жестких конструкций - как только все это обретается, мне нет дела до богов. Они все лишь части моего сознания. Фишка в том, что я стал свободнее своей свободы и сильнее своей силы. Это мифологически было показано в моем пути моим автором.
В: Что ты чувствуешь к Юле и как вы связаны?
О: Чувствую приязнь, симпатию. Я с ней не связан, наверное, она со мной связана. Наверное, поисками, идеями освобождения. Есть возможность прохода - наверное, потому и связан. Некая подсказка, захваченная как шпаргалка, припрятанная где-то в кармане. Так, наверное, связан. А если из меня посмотреть на нее, то, в общем все о’к. Я смотрю на нее и нет ничего, что меня бы настораживало и о чем хотелось бы сказать. Она по-своему движется, в общем-то, верным путем, шпаргалка работает. Только она вслепую движется, не видит куда, как и зачем. Она движется от противного, от невозможного. Траекторию своего движения можно менять, самому выбирать куда двигаться, а не только убегая от плети в поисках пряника – но и в любые другие направления. Мне не нравится эта жесткая ограниченность траектория. Не за чем убегать от неприятного - принимай его и будет больше возможностей для ходов. Боятся нечего. Тот, кто увидел свет, уже не сможет оказаться во тьме; тот, кто увидел жизнь, уже не сможет умереть. В общем, ее сознание сильно сковано какими-то страхами и попытками избежать чего-то трудного, тяжелого, болезненного. А что ей может повредить? Может, это я не вижу ничего такого из своего сознания Джонатана, но кто ей мешает видеть так же?
В: Назовись.
О: Юля.
В: Скажи, пожалуйста, что ты сейчас чувствуешь?
О: Зевота пошла (зевает), когда Джонатан говорил. Еще всплыли мои страхи - боязнь сумасшествия и каких-то заболеваний, связанных с практиками, не так деланными, без техники безопасности... Я боюсь иногда, что в неких потоках, которые мне откроются, мое сознание слетит, я сойду с ума. Когда это все всплыло, и Джонатан начал озвучивая это говорить, что не понятно, зачем ты этого боишься, чего ты боишься... Увидевший свет, не может оставаться во тьме. Когда он это говорил, у меня пошла зевота, что-то начало расслабляться, освобождаться.
В: Три фигуры, обусловливающих «Я-Есмь-Присутствие», три образа. Видится ли тебе, как они обусловливают?
О: Вот если все по-разному, по отдельности, то Спартак привносит в мое стремление к освобождению идею, что в изначальной точке все плохо, а идти нужно с болью и кровью. Ходжа Насредин привносит идею, что в изначальной точке человек слаб и ни на что не может повлиять, но в пути он (зевает) должен использовать хитрости. Он, конечно, посвободнее, не такой трагичный, но там тоже есть какой-то подвох в том плане, что если матрицу нельзя ломать, ее нужно обхитрить. Это выдает некую нервозность в поиске выходов и этих самых способов сломать. Ливингстон... Мне сложно сказать, чем он обусловливает... тоже держит некое восприятие... Есть идея, что для достижения освобождения нужно долго бороться с собой. Эта идея в самом образе мало выражена, но в моем понимании проскочила. По роману он долго пытался летать и так, и эдак; выйдя на новый уровень, герой обнаружил, что есть куда еще развиваться; он преодолевает уровень за уровнем, но все с борьбой и трудностями, пусть даже (зевает) направленными вовнутрь. Естественно, все трое поддерживают некую картину мира, в котором существует некая несвобода и некая призрачная возможность освобождения, ну и также некий поиск пути к этому освобождению.
В: Мы имеем двойственность?
О: Да, двойственность. То есть движение от чего-то неприемлемого к чему-то желанному. Если бы была возможность глубинно осознать, что несвобода и свобода происходят одновременно...
В: Не видится ли тебе прообраз, архетип, стоящий за всеми тремя фигурами?
О: Честно говоря, сейчас нет. А у тебя есть идеи?
В: У меня две кандидатуры. Либо Велес, либо Сварог.
О: А... Именно в славянском пантеоне?
В: Похоже, что да. Спроси у «Я-Есмь-Присутствия» какой прообраз стоит за этими тремя фигурами?
О: Приходит ответ, что можно и с Велесом работать, но как тот, кто вызывает раздробленность сознания и обладает огненностью Сварога, был бы ближе Сет.
В: Сет?
О: Угу.
В: Тогда задай точный вопрос, является ли Сет тем архетипом, который обусловливает твое «Я-Есмь-Присутствие».
О: Да, ответ "да". То есть, можно было бы выйти и через Велеса, и через Гермеса, и через Локи, и через других, у которых есть идея трикстерства и освобождения, но вот Сет попадает жестче
К: Ведущий фокусирует архетип Сета.
В: Здравствуй Сет, ты здесь?
О: Здравствуй.
В: Скажи, пожалуйста, как получилось так, что ты обусловливаешь «Я-Есмь-Присутствие Юли»?
О: Интересна сама история, как так получилось, или каким образом я обусловливаю?
В: Больше интересно каким образом, но если два-три слова про историю, то это тоже будет важно.
О: Могу сказать, что по дружбе. По давней дружбе, из расположения и покровительства.
В: Ей-то это зачем, зачем ей вообще обусловленность этой ее структурой, пусть даже и тобой?
О: Во-первых, она жадничает. Сколько я ее знаю, она всегда жадничает. Ей нужно всего побыстрее и побольше (улыбается). Но, в общем, такое можно только у нас получить - у меня и у богов моей частоты вибрации и полосы светимости. А кроме ее желания в каждой своей жизни, в каждом своем рождении как можно раньше срубить всяческих плюшек и благодаря этому больше успеть сделать - проснуться, осознать, прикоснуться к чему-то. Кроме этого, это из защиты.
В: Как ты считаешь, сейчас она достаточно осознала - пустившись в свободные ассоциации, проговорив от имени образов, встретившись с тобой - для того, чтобы больше не держаться за тебя?
О: Совсем за меня не держаться не получится, потому что я в принципе Держатель. Я даже солнце и его пути охраняю. Постоянно когда что-то движется через хаос, я стелю дорожки. И конечно, в ключевых моментах мне еще придется обманом и хитростью направлять ее сознание. Сейчас я ей могу приоткрыть немножко завесу и показать, что я из дружеского участия обманываю ее сознания. Я это делаю для того, чтобы она двигалась с той самой вожделенной скоростью (ухмыляется). Конечно, я с каждым ее шагом могу расслаблять свои кольца, которыми я обвиваюсь вокруг ядра ее души, но сейчас, на данном этапе, я вижу, что ее просто растащит некими силами.
В: Хорошо, что сейчас можно сделать? Мы сейчас отработали определенную работу, Юля прошла определенный путь, каков промежуточный итог окончания сеанса архетипотерапии?
О: Ее итог - доверие миру и осознание нашей любви, любви богов, мы ее любим - не все конечно - я ее люблю, люблю ее душу. И самым глубоким для нее осознанием будет принятие и осознание этой любви. В ней включилось глубинное доверие миру и богам, тем, которые ее ведут, ее богам. Она действительно ничего не боится.
В: Юля, что ты чувствуешь? Что с тобой происходит?
О: Я чувствую сильное головокружение, очень сильно проявляется архетип, чувствуется его симпатия. Жар огненный в нижних центрах. Тепло, хорошо, как от теплого песка. Я чувствую, как выходит какая-то горечь из центров на уровне горла, сердца, особенно горла. Разблокируется и выходит некая горечь, горечь обид, недоверия, недопонимания. Если раньше Сет чувствовался неким ошейником, то сейчас мое горло свободно.
В: Сет, скажи, достаточную мы проделали работу? Можно завершать?
О: Да, можно завершать. Работа еще будет разворачиваться дальше во времени, но в день уже достаточно.
В: Спасибо, Сет. Скажи, пожалуйста, Юля, что произошло?
О: Просто некий обвал в сознании! После невероятно трагичных картин, одна драматичней другой, Спартак, Ходжа Насредин, чайка Джонатан Ливингстон - после этого просто ощутить теплоту, доверие к миру. А ведь будут, наверное, нужные мне для движения обманы и самообманы... Но вот это вот ощущение того, что ты не раб и не игрушка богов, а их друг - это глубинное ощущение очень контрастировало особенно с первыми двумя фигурами, обусловливающими мое «Я-Есмь-Присутствие». Если это действительно пошло вглубь по телу, то очень сильно изменит мой характер отношения к миру.
В: Спроси, пожалуйста, «Я-Есмь-Присутствие», что произошло в его мире, что произошло для него.
О: Слово такое пришло - "праздник". Радость по поводу того, что я наконец-то смогу его воспринимать чище, видеть его таким, каков он есть, без фильтров. Ну, с фильтрами, конечно, которые там может быть останутся, но чище, больше контакта с ним, более чистый и прямой канал связи.
В: Спасибо. На этом я хочу поздравить нас с первым курсом архетипотерапии. Надеюсь, через некоторое время мы еще встретимся и подведем какие-то еще итоги.
О: Спасибо за прекрасную работу.


13.

Послесловие.
Архетипическая психология – это психология души, психология воображения, которая опирается на процессы воображения, а не на физиологию мозга, структурную лингвистику или анализ поведения. Другими словами, это психология, которая признает существование неизведанных глубин сознательного разума. Поэтические и драматические вымыслы составляют содержание нашей психической жизни. Наша жизнь в душе есть жизнь в воображении. По мнению Джеймса Хиллмана, таящиеся в глубинах души образы должны выйти на поверхность сознания и удивить терапевта и самого клиента, донести до разума пациента свое уникальное послание.
"Образ есть психическое. Каждый психологический процесс есть образ и "создание образов"... Поэтому эти образы столь же реальны, как и вы сами", - пишет Юнг. Образ характеризуется спонтанностью и первичностью, это исходный факт, и поэтому в нем непосредственно проявляется сама душа. При рассмотрении вымыслов мы наблюдаем проявление нашей психической энергии и принимаем в них участие. Юнг отмечает, что эти образы составляют содержание нашей души, и поэтому они единственные данные, получившие непосредственное представление. Все остальное - мир, другие лица, наши тела - передается сознанию опосредованно уже с помощью образа. Эти образы архетипической фантазии оказывают воздействие на все, что бы мы ни говорили о мире, других лицах и телах. В наших восприятиях, чувствах, мыслях и поступках неизменно присутствуют боги, демоны и герои. Эти «вымышленные» личности определяют, как мы видим, чувствуем и поступаем; воображение структурирует все существование.
Отражение факторов субъективной фантазии осуществляется непрерывно - распознание образов и их непрерывной деятельности во всех наших реальностях. Как утверждал Юнг, "психическое каждый день создает реальность. Единственное слово, которое я могу использовать для обозначения подобной деятельности, - это фантазия... Поэтому слово фантазия наиболее ясно выражает специфическую деятельность психического".
Всякое создание воображения всегда строится из элементов, взятых из действительности и содержащихся в прежнем опыте человека. Научный анализ самых отдаленных от действительности и самых фантастических построений, например, мифов, сказок, легенд, снов и т. п., убеждает нас в том, что самые фантастические создания представляют собой не что иное, как новую комбинацию таких элементов, которые были почерпнуты, в конечном счете, из действительности и подверглись искажающей или перерабатывающей деятельности нашего воображения.
Избушка на курьих ножках существует, конечно, только в сказке, но элементы, из которых построен этот сказочный образ, взяты из реального опыта человека, и только их комбинация носит след сказочного, то есть не отвечающего действительности, построения. Таким образом, воображение всегда строит из материалов, данных действительностью.
Воображение является необходимым условием почти всякой умственной деятельности человека, выполняет важную функцию в поведении и развитии человека, становится средством расширения опыта человека.
Всякая эмоция, всякое чувство стремится воплотиться в известные образы, соответствующие этому чувству. Эмоция обладает, таким образом, как бы способностью подбирать впечатления, мысли и образы, которые созвучны тому настроению, которое владеет нами в данную минуту. Образы фантазии служат внутренним выражением для наших чувств. Горе и траур человек знаменует черным цветом, восстание - красным, спокойствие - голубым. Образы фантазии и дают внутренний язык для нашего чувства. Это чувство подбирает отдельные элементы действительности и комбинирует их в такую связь, которая обусловлена изнутри нашим настроением.
Все формы творческого воображения заключают в себе аффективные элементы. Это значит, что всякое построение фантазии обратно влияет на наши чувства, и если это построение и не соответствует само по себе действительности, то все же вызываемое им чувство является действительным, реально переживаемым, захватывающим человека. Построение фантазии может представлять собой нечто существенно новое, не бывшее в опыте человека и не соответствующее какому-нибудь реально существующему предмету. В основе творчества всегда лежит неприспособленность, из которой возникают потребности, стремления и желания.
Деятельность воображения зависит от опыта, от потребностей и интересов, в которых эти потребности выражаются. Зависит оно также и от традиций, то есть от тех образцов творчества, которые влияют на человека, от окружающей среды. Воображению присущи два аспекта: компенсаторный и творческий. Ребенок дает волю фантазии, чтобы уйти от неприятной ситуации или утолить нереализованное желание. С другой стороны, воображение дает простор творческим способностям ребенка. Воображение является для ребенка как источником веселья, так и отражением его внутренней жизни: затаенных страхов, невысказанных желаний и нерешенных проблем. Кроме того, детские фантазии - это один из способов научиться как вести себя в реальном мире, происходящий в процессе проигрывания ролей.
На этом принципе базируется и предложенный нами метод архетипотерапии. Если мы рассмотрим классические сказки, из которых соткано детство ребенка, с точки зрения их терапевтического воздействия, то заметим в них ряд общих черт:

- Они воплощают в метафорической форме конфликт главного героя.

- Воплощают подсознательные процессы в образах друзей и помощников (представляющих возможности и способности главного героя), а также в образах разбойников и разного рода препятствий (представляющих страхи и неверие героя).

- Создают в образной форме аналогичные обучающие ситуации, где герой побеждает.

- Представляют метафорический кризис в контексте его обязательного разрешения, когда герой преодолевает все препятствия и побеждает.

- Дают герою осознать себя в новом качестве в результате одержанных побед.

Завершаются сказочные истории торжеством, на котором все отдают должное особым заслугам героя.
Для клиента переживание структуры архетипической работы с психотерапевтом подобно переживанию ребенком сказки, однако в отличие от восприятия сказочного сюжета, от которого слушатель может абстрагироваться, сеанс архетипотерапии захватывает пациента полностью. В особых областях деятельности сознания неуловимый архетип обретает осязаемую форму и воплощается в действии. Сознательный ум внимает некой истории с определенной последовательностью событий, смысл которой усваивается вплоть до подсознательного уровня, вызывая глубинные изменения в личности человека. Зачастую архетип облекается в метафорические одежды символов, которые помогают ему выйти за пределы понимания обычного бодрствующего сознания и существенно расширить вариативность выборов и решений. Сила воздействия символов заключается в их "нуминозности" (numinositi, от латинского numen - божественная воля), ибо они вызывают в человеке эмоциональный отклик, чувство благоговейного трепета и вдохновения. Для Юнга символы являются той животворной силой, которая питает психику и служит средством отражения и преобразования жизни.

Метод архетипотерапии представляет собой одновременную работу и с сознанием, и с подсознанием. В то время как сознание получает свое сообщение (в виде понятий, идей, рассказов и образов), подсознание занято своим делом: разгадкой подтекстов и скрытого смысла. Сознание вслушивается в буквальный смысл рассказываемой истории, в то время как тщательно продуманные и искусно вплетенные в ткань повествования внушения вызывают в подсознании необходимые ассоциации и смешение смыслов, которые, накапливаясь, в конечном итоге переливаются в сознание.

Хаотические, не поддающиеся рациональному выражению чувства архетипотерапия преобразует в стройные повествования, звучащие от лица скрытых за символами видений божеств. Например, чувства молодой женщины к окружающим ее мужчинам. Любовь, когда с женщиной были ласковы, устанавливает связь с архетипом Азовушки, обида - с Кибелой, ненависть - с Марсом, превосходство ищет поддержки у горделивого Аполлона, грусть и одиночество символизируется Люцифером, а презрение - Плутоном. Осознание своих разрушительных чувств - первый шаг к управлению ими. Второй шаг - переживание их, и здесь тоже может помочь архетипотерапия.
Пребывание в осознанном контакте с архетипическим «злодеем», возможность побыть к примеру Кащеем «понарошку», помогает уравновесить негативные черты личности, а отождествление с добрым божеством – развить позитивные, почерпнув из бездонного кладезя многотысячелетнего человеческого опыта. Взаимодействуя с архетипом, клиент может научиться различать влияния бессознательного и освобождаться от них, расторгать связь с божеством по формуле – «тебе – твое, мне - мое», восстанавливать целостность души и ту детскую, необусловленную чистоту восприятия, которую мистики и искатели различных традиций именовали преображением. Установление контакта с архетипом и последующее прерывание его, возвращение в нормальное состояние сознания, позволяет клиенту убедиться в том, что он может испытывать выраженную архетипом эмоцию, а может и не испытывать, может разделять мировоззрение, идеологию божества, а может и не разделять, оставаясь при этом самим собой. То есть, что человек является единственным полноправным хозяином своего сознания и плодов этого сознания, выраженных в выборах и поступках, влияющих на дельнейшую жизнь.
Сам метод архетипотерапии необычайно эффективен и содействует (особенно при прохождении нескольких циклов терапии) продвижению по пути индивидуации и глубокому познанию своего внутреннего мира. Однако это все же метод не для всех. Он может эффективно применяться для людей с развитым воображением, и достаточно высоким уровнем всестороннего развития души, а также при наличии хотя бы некоторого образования (или самообразования) в таких областях знаний, как психология, психоанализ, философия, мифология и, конечно же, при мотивации к внутренней работе. Однако, сейчас появляется все больше людей (особенно молодых), обладающих этими качествами и, в то же время, испытывающих внутренний разлад, обострение противоречий, кризис: а ведь Юнг утверждал, что только человек, переживающий в той или иной степени невроз или кризис, способен к пути индивидуации и самопознанию.
Мы выражаем глубокую благодарность участникам наших групп и семинаров, проводимых в направлении архетипических исследований с 2000 года, и способствовавшим появлению метода архетипотерапии.
Лебедько Владислав

Евгений Найденов

Май 2008 г.

1 См. фундаментальный труд Жиля Делеза и Феликса Гваттари «Капитализм и шизофрения», перевернувший многие представления философской мысли.

2 Умберто Эко «Записки на полях «Имени розы»»

3 Михаил Чехов «О технике актера»

4 Имеется в виду книга авторов «Архетипическое исследование сновидений»

5 Название одной из эзотерических школ.