О бытии, проблемы человека и его бытия в мире, вопросы души

Глав а 7

ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ КОНЦА XIX—XX ВЕКОВ
Конец XIX и XX в. — эпоха неклассической философии — дали плеяду заме­ чательных мыслителей, обогативших философскую культуру глубокими и тонки­ ми идеями, отразившими достижения науки и иные стороны материального и духовного развития человечества. Западная философия данного периода — это ог­ ромное многообразие философов всевозможных школ, направлений и концепций. Чтобы не оказаться в плену общих беглых фраз — «обо всех понемногу и ни о ком всерьез», мы остановимся на философских воззрениях наиболее заметных пред­ ставителей различных течений в философии: иррационализма (А. Шопенгауэр) и философии жизни (С. Кьеркегор, Ф. Ницше, А. Бергсон), американской филосо­ фии прагматизма (Ч. Пирс, У. Джемс, Дж. Дьюи), феноменологии (Э. Гуссерль), герменевтики, философской антропологии (М. Шелер, П. Тейяр де Шарден), эк­ зистенциализма (М. Хайдеггер, К. Ясперс, Ж.П. Сартр), позитивизма и неопози­ тивизма (О. Конт, Б. Рассел, Л. Витгенштейн), структурализма (К. Леви-Строс), критического рационализма (К. Поппер).

§ 1. А. Шопенгауэр
Одной из самых ярких фигур иррационализма¹ является Артур Шопенгауэр (1788—1860), который так же, как и Л. Фейербах, был неудовлетворен оптимистическим рационализмом и диалек­ тикой Г. Гегеля. Но он не принял и фейербаховской концепции. Шопенгауэр тяготел к немецкому романтизму, увлекался мисти­ кой. Он преклонялся перед философией И. Канта и философскими идеями Востока (в его кабинете стояли бюст Канта и бронзовая фигурка Будды). /

Шопенгауэр не просто уменьшил роль разума за счет эмоций и, главное, абсолютизированно понимаемой им воли, он оспорил
¹ В широком смысле слова под иррационализмом имеют в виду учение, соглас­ но которому решающим фактором в познании, в поведенческих актах людей, в мировоззрении, в ходе исторического процесса играют не силы разума, не раци­ ональное начало, а иррациональное (от лат. irrationalis — неразумный, бессозна­ тельный), что предполагает признание ведущей роли инстинкта, интуиции, сле­ пой веры, чувства, словом, тех срезов духовного начала, которые противопостав­ ляются разуму, рассудку, мудрости. В более узком смысле под иррационализмом имеют в виду различные философские учения, в которых умаляется разумное на­ чало в пользу иррациональных сил, например воли в противовес разуму.

158 Глава 7. Западная философия конца XIX—XX веков
само понятие разума как области осознанной ментальной деятель­ ности человеческого сознания, введя в него бессознательно-ирра­ циональные моменты. Это уже не было бессознательное в кантов- ском понимании, когда бессознательное действовало «рука об руку» с рассудком и могло быть осознано разумом (как у И. Фихте и Ф. Шеллинга) в своей структуре, это уже было бессознательное как универсальная иррациональная стихия, неподвластная ника­ ким рациональным методам исследования. Интеллект, согласно Шопенгауэру, сам того не сознавая, функционирует не по своему рациональному плану, но по указаниям воли, которая признается единой энергийной основой всех личных воль и самого объектив­ ного мира: для него интеллект — это лишь орудие воли к жизни, как когти и зубы зверя. Интеллект утомляется, а воля неутомима. Таким образом, Шопенгауэр, с одной стороны, стремился, как и Фейербах, к расширению наших представлений о мире человечес­ кой психики, сводимой ранее преимущественно к рациональному началу, а с другой — он остался на позициях объективного идеа­ лизма Гегеля, заменив на «посту» первопричины мира рациональ­ ную абсолютную идею на иррациональный момент человеческой психики — метафизическую первовслю. Реальна только одна кос­ мически громадная воля, которая проявляется во всем течении событий Вселенной: мир — только зеркало этого воления, высту­ пающее как представление.

Если идея рациональной причины мира была естественна для европейского сознания, то идея волевого первоимпульса, не под­ властного никаким рациональным, этическим и даже эстетичес­ ким ограничениям, была для Европы инородным явлением. Не случайно сам Шопенгауэр признавал, что в числе стимулировав­ ших его мысль источников одно из первых мест занимали буддий­ ские представления о майе и нирване. Шопенгауэр созвучен не только логике мысли индийских философов, но и ее глубинному эмоциональному нерву: его метафизическая воля как первопричи­ на мира представляет собой «ненасытное слепое влечение, темный глухой порыв». Мир, по Шопенгауэру, нелеп, а вся история мира — это история бессмысленной флуктуации волевых искр, когда воля вынуждена пожирать самое себя, так как, кроме нее, ничего нет и она к тому же — голодная и жестокая, постоянно ткущая паутину страдания. Отсюда травля, боязнь и страдание. Точно так же и буддизм провозглашает земное бытие в психофи­ зической оболочке человеческой личности неискоренимым стра­ данием.

§ 1. А. Шопенгауэр 159

Для европейской же культуры этот мотив неестествен: кроме того, что Европа всегда видела в личности цель и смысл существо­ вания мира, она всегда была склонна к признанию и объективному истолкованию материи. Европейская античность в отличие от идеализма Вед была насквозь пронизана гилозоизмом, и даже христианство признавало материю в телесном образе Иисуса Хрис­ та. Испуг перед темными безднами бессознательной среды челове­ ческой личности вызывал в Европе не стремление отказаться от личностной формы существования, но желание подавить и, если это возможно, вылечить (3 . Фрейд) личность посредством осозна­ ния хотя бы малой толики из бездны бессознательного. Отстаивая примат воли по отношению к разуму, философ высказал немало тонких и оригинальных идей относительно особенностей волевых и эмоциональных составляющих духовного мира человека и их жизненной значимости. Он подверг критике ошибочную позицию сторонников крайнего рационализма, согласно которому воля яв­ ляет собой простой придаток разума или просто отождествляется с ним. По Шопенгауэру, воля, т.е. хотения, желания, мотивы по­ буждения человека к действию, и сами процессы его осуществле­ ния специфичны: они в значительной степени определяют направ­ ленность и характер реализации действия и его результат. Однако Шопенгауэр превратил волю в совсем свободное хотение, т.е. он абсолютизировал волю, превратив ее из составляющей духа в само­ достаточное начало. Более того, Шопенгауэр рассматривал волю как нечто родственное «неисповедимым силам» мироздания, счи­ тая, что всему сущему свойственны «волевые порывы». Воля для Шопенгауэра — абсолютное начало, корень всего сущего. Мир мыслился им как воля и представление¹ . Таким образом, волюн­ таризм является основным и универсальным принципом всей фи­ лософии мыслителя.

В противоположность Канту Шопенгауэр утверждал познавае­ мость «вещи в себе». Первый факт сознания он видел в представ­ лении. Познание осуществляется либо как интуитивное, либо как отвлеченное, или рефлективное. Интуиция — это первый и важ­ нейший вид знания. Весь мир рефлексии в конечном счете поко­ ится на интуиции. По Шопенгауэру, истинно совершенным позна­ нием может быть только созерцание, свободное от всякого отно-

¹ Будучи молодым (около 30 лет!), Шопенгауэр написал свой основной фунда­ ментальный труд «Мир как воля и представление». Само название этого труда выражает суть исходных принципиальных мировоззренческих позиций мысли­ теля.

160 Глава 7. Западная философия конца XIX—XX веков

шения к практике и к интересам воли; научное мышление всегда сознательно. Оно отдает себе отчет в своих принципах и действиях, а деятельность художника, напротив, бессознательна, иррацио­ нальна: она не способна уяснить себе собственную сущность.

Этика Шопенгауэра безотрадно пессимистична. Страдание, по Шопенгауэру, присуще жизни неотвратимо. То, что называют счастьем, имеет всегда отрицательный, а не положительный ха­ рактер и сводится лишь к освобождению от страданий, за которым должно последовать новое страдание либо томительная скука. Этот мир не что иное, как арена замученных и запуганных су­ ществ, которые живут лишь благодаря тому, что одно существо истребляет другое, где поэтому каждый зверь представляет собой живую собственность тысяч других, а его самосохранение — цепь мучительных смертей. Из признания доминирующей роли стра­ дания следует сострадание в качестве важнейшего этического принципа. Противоборствующим состоянием духа, препятствую­ щим страданию, является состояние полного отсутствия желания. Симптом этого — переход к полному аскетизму¹ .

В полном соответствии с глубинной эмоцией восточной куль­ туры Шопенгауэр видел разрешение трагедии человеческой жизни в умерщвлении плоти и в угасании рациональных исканий чело­ века. Более того, пессимистический волюнтаризм Шопенгауэра предполагал в качестве исхода апологию самоубийства. Недаром последователь Шопенгауэра Э. Гартман призывал даже не к инди­ видуальным, а к коллективным самоубийствам. Для Европы само­ убийство всегда было грехом. Таковым оно осталось и для всех философских и идеологических систем, основанных на христиан­ ской культуре.

В заключение следует сказать, что Шопенгауэр был перво­ классным писателем, блестящим стилистом. Чтение его произве­ дений доставляет не только интеллектуальное, но и эстетическое наслаждение. Ни один автор философской литературы, по словам В. Виндельбанда, не умел формулировать философскую мысль с
¹ В связи с этими рассуждениями уместно рассказать о характере Шопенгау­ эра. Он был одинок и озлоблен. Проклинал, ругал последними словами Гегеля и его произведения. Он затеял чтение лекций в Берлинском университете, где тогда читал лекции Гегель. Он хотел переманить студентов от Гегеля к себе, но у него ничего не получилось, что озлобило его еще больше. Он постоянно скандалил с соседкой, один раз даже избил ее. Он злился! Почему его не читают? Почему не покупают его книги? Но обладая поразительной силой воли, он пишет снова и снова и в конце концов становится знаменитым. Как тут не вспомнить слова И. Фихте: «Каков человек, такова и его философия».

§ 2. С. Кьеркегор 161

такой ясностью, с такой конкретной красотой, как Шопенгауэр. У него был дар представить в действительно блестящем и прозрач­ ном изложении множество философских идей. (Видимо, этим объ­ ясняется, что в рабочем кабинете Л.Н. Толстого висел на стене портрет Шопенгауэра, единственного из всех философов.) Воззре­ ния Шопенгауэра оказали большое влияние не только на отдель­ ных крупных мыслителей, но и на ряд направлений философской мысли. Стоит заметить, что во многом под влиянием Шопенгауэра сформировались эстетические взгляды великого композитора Р. Вагнера.