Н а у ч н ы й ж у р н а л Серия П

и
с то р и я
 
П е д а го г и ч е с ко го
 
и
 
П с и хол о г и ч е с ко го
 
о б раз о ва Н и я
119
В отношении позиций терапевта в классическом психоанализе и психо-
драме  противопоставление  нам  кажется  действительно  важным  и  принци-
пиальным.  Психоаналитик,  по  З.  Фрейду,  представлял  собой  своеобразный 
экран для проекций пациента, и в связи с этим выдвигался как один из осно-
вополагающих принцип нейтральности психоаналитика и его анонимности. 
Более того, в соответствии с правилом абстиненции  психоаналитик (точнее, 
его  нейтралитет)  является  источником  страданий    для  пациента,  Ведущий 
психодрамы — активный член группы, переживающий и сопереживающий, 
стремящийся к отношениям «теле»; как уже говорилось, Дж.Л. Морено про-
тивопоставлял перенос и теле как соответственно поверхностный и «истин-
ный» уровень взаимоотношений.
Сравительный анализ идей дж.л. Морено и К. Юнга
К.Г. Юнг (1875–1961) идеи аналитической психологии первоначально — 
в самых общих набросках и без использования термина — сформулировал 
в 1910 г. в работе «Трансформации либидо», послужившей одним из поводов 
его разрыва с З. Фрейдом; в более системном виде — в работе «Психологи-
ческие типы» (1921 г.), в относительно завершеном виде — в Тавистокских 
лекциях 1935 года. Таким образом, формирование его оригинальных взглядов 
незначительно опережает во времени формирование взглядов Дж.Л. Морено. 
Отметим, однако, что к моменту встречи с З. Фрейдом в 1907 г. К. Юнг уже 
обладал весьма значительным психиатрическим опытом, в том числе опытом 
сотрудничества с Э. Блейлером и П. Жане, тогда как Дж.Л. Морено в нача-
ле 30-х гг. лишь входил в пространство профессионального психиатрическо-
го сообщества. Судя по всему, Дж.Л.  Морено в период своего становления 
не  был  знаком  с  работами  К.Г.  Юнга  (Э.  Барц,  директор  Института  юнги-
анской психодрамы, утверждает, что не только с работами, но и с идеями). 
В работах 40–70-х гг. Дж.Л. Морено иногда ссылается на К.Г. Юнга, но лишь 
в общем виде, без развернутого соотнесения его и своих идей, в основном 
в плане противопоставления. С точки зрения Дж.Л. Морено, К.Г. Юнг не из-
менил принципиально метод работы З. Фрейда и на него распространяется 
критика психоанализа в целом. В свою очередь, К.Г. Юнг обращался к идеям 
Дж.Л. Морено в общем виде, через обозначение отношения к групповой пси-
хотерапии. Несмотря на кажущуюся альтернативность позиций К.Г. Юнга и 
Дж.Л. Морено по различным поводам, начиная с общей интровертивной об-
ращенности первого и явной экстравертивности второго и, соответственно, 
различных  ценностных  ориентаций,  между  их  идеями  обнаруживается  ряд 
общих  моментов,  позволяющих,  в  частности,  успешно  синтезировать  идеи 
того и другого в так называемой юнгианской психодраме (Э. Барц).
Отметим прежде всего, что тот и другой рассматривают человека в прост-
ранстве духовности, причем духовности религиозной, и рассматривают зада-
чи терапии в связи с этим. В том и другом случае речь идет об открытии Бога 
через  себя.  К.Г.  Юнг  рассматривал  Самость  как  архетип  Бога;  собственно, 
Самость дана индивиду через образ Бога или образы космической гармонии. 

 
120
ВеСТНиК МГПУ ■ Серия «ПедАГОГиКА и ПСихОлОГия»
Встреча с коллективным бессознательным — это встреча с миром вне пре-
делов  привычного  пространства  и  времени,  встреча  с  общечеловеческим. 
Для  Дж.Л.  Морено  утверждение  божественной  природы  человека  —  осно-
вополагающее положение; задачу терапии он видел в возвращении человека 
Космосу наряду с пространством, временем и причинностью, где действует 
четвертое, космическое измерение.  Духовность антропологических устано-
вок сказывается и в организации терапии, приобщение к которой для клиента 
К.Г. Юнг рассматривал как аналог инициации при вхождении в храм.
Методологические  позиции  того  и  другого  эклектичны  и  вступают 
в  про тиворечие  с  практикой.  К  К.Г.  Юнгу  может  быть  обращено  замеча-
ние, адресованное психоанализу З. Фрейда А. Башляром в том отношении, 
что  естественно-научные  принципы  построения  теории  никак  не  обосно-
вывают  принципов  терапевтической  работы  со  свободными  ассоциациями. 
Для К.Г. Юнга это противоречие представляется еще более острым: принцип 
причинности,  традиционный  для  естественно-научного  подхода,  вступает 
в явное противоречие с принципом синхронии, рассмотрение энергетических 
основ психической жизни и применение к ней закона сохранения энергии и 
второго закона термодинамики не дают юнгианского понимания природы сим-
волов, само утверждение реальности, где отсутствуют «здесь и там», «раньше 
и позже» явно выходит в сферу вне традиций ортодоксальной науки. 
Можно  усмотреть  явные  параллели  в  основах  представлений  о  личности. 
Так, по К.Г. Юнгу ведущим мотивом оказывается изначальное стремление к ин-
дивидуации, обретению целостности через самоосознание. Индивидуация озна-
чает тем самым обретение новых возможностей и в силу изменения содержания 
сознания, и в силу высвобождения связанной энергии и интеграцию ее в энер-
гию сознания, и в силу приобщения к опыту человечества, данному в архетипах 
коллективного бессознательного. В сущности, проявление изначально заданного 
может рассматриваться в терминах спонтанности; самоосознание обретается че-
рез активность, главным образом — через активное воображение, то есть твор-
чество в широком смысле. Вместе с тем, К.Г. Юнга часто упрекают в том, что 
его теория сугубо интрапсихична и практически не рассматривает социального 
бытия человека. В индивидуации человек утрачивает зависимость от конкретно-
го социума (научаясь контролировать иррациональные силы коллективного бес-
сознательного, обретая опору на себя), приобщаясь к всечеловеческой мудрости. 
В этом отношении позиция К.Г. Юнга и позиция Дж.Л. Морено выглядят дей-
ствительно принципиально различными, однако представляется, что это не со-
всем так. Уделяющая этому специальное внимание Э. Барц приводит следующее 
замечание К.Г. Юнга: «Очень важны позитивные отношения между индивидом 
и обществом или группой, потому что ни один индивид не живет сам по себе, 
он находится в зависимости от принадлежности к какой-то группе» [4]. Впро-
чем,  по  замечанию  Э.  Барц,  это  может  рассматриваться  как  уступка  времени. 
В основном в представлениях К.Г. Юнга отношения с другим важны в первую 
очередь потому, что он (другой) может выступать для индивида как символизи-
рующий архетипы, то есть он важен не как самоценность. Это трудно согласуемо 

и
с то р и я
 
П е д а го г и ч е с ко го
 
и
 
П с и хол о г и ч е с ко го
 
о б раз о ва Н и я
121
с идеей Встречи, однако характерно, что аналитика и клиента К.Г. Юнг видит как 
двух партнеров, движущихся к индивидуации — в совместном пути, но каждый 
по-своему. Эти различия в представлениях К.Г. Юнга и Дж.Л. Морено проеци-
руются на их подход к терапии и, в частности, на отношение К.Г. Юнга к группо-
вой терапии. Последний относился к групповой терапии неоднозначно. Так, он 
видел в ней очевидную опасность регрессии, переноса на группу родительских 
образов и актуализации детского архетипа, то есть опасность инфантилизации, 
прямо противоположной индивидуации. Вместе с тем, в силу того, что невроз 
характеризуется нарушением социальных отношений, групповая терапия целе-
сообразна, но как дополнение к индивидуальной.
По справедливому замечанию Э. Барц, психодрама может быть рассмо-
трена как встреча с самим собой, в том числе так называемая интерпсихи-
ческая  драма.  В  этом  плане  психодраматическая  терапия  и  аналитическая 
вполне совместимы. Психодраматическое действие  может быть рассмотрено 
как экспликация и особая форма активного воображения; в ней могут быть 
реализованы (и реализуются) разнообразные формы терапевтического взаи-
модействия сознательного и бессознательного, практикуемые в классическом 
юнгианском анализе — как диалоги, так и невербальные средства взаимодей-
ствия, в том числе арттерапевтические. Разумеется, в психодраме представи-
мы и чуждые юнгианскому анализу бытовые проблемы и проблемы реальных 
взаимодействий, в том числе без их символического видения; вместе с тем 
введение Дж.Л. Морено представления о сверхреальности и реализация его 
в психодраматическом действии показывает, что в психодраме проявляется  и 
нечто близкое юнгианской глубинной психотерапии. 
идеи дж.л. Морено в соотнесении 
с «индивидуальной психологией» А. Адлера
А.  Адлер  взаимодействовал  с  Дж.Л.  Морено  в  период  их  сотрудничества 
в журнале «Даймон» в 20-е гг. ХХ столетия. По мнению Г. Лейтц (материалы 
личных бесед автора), А. Адлер может считаться единственным психологом, кто 
оказал прямое и явное влияние на становление теоретических и терапевтических 
идей Дж.Л. Морено. Ко времени их знакомства А. Адлер уже сформулировал свои 
основные идеи и активно практиковал в отрыве от психоаналитического движе-
ния в организованной им группе «индивидуальной психологии».
Основные  идеи  «индивидуальной  психологии»,  отношение  к  которым 
З.  Фрейд  выразил,  отлучив  А.  Адлера  от  психоанализа,  положили  начало 
так  называемому  «социально-психологическому  психоанализу»  (К.  Хорни, 
Э. Фромм, Г. Салливен и др.), а также повлияли на становление идей амери-
канской «гуманистической психологии», в частности, К. Роджерса, и частич-
но — на логотерапию В. Франкла. Вместе с тем влияние их на Дж.Л. Морено 
было, по-видимому, самым ранним, состоявшимся еще в тот период, когда он 
еще занялся непосредственно психотерапией, но пробовал себя в ее ранних 
аналогах. Сведениями о том, встречались ли Дж.Л. Морено и А.Адлер в пе-
риод их одновременного проживания в США (с 1932 г., когда А. Адлер начал 

 
122
ВеСТНиК МГПУ ■ Серия «ПедАГОГиКА и ПСихОлОГия»
обретать там относительно стабильный статус, до его смерти в 1937 г.), мы 
не располагаем. 
Духовно-философский  уровень  в  работах  А.  Адлера  явным  образом 
не представлен. Вместе с тем разработанное им положение о врожденном каж-
дому человеку «социальном интересе» — чувстве принадлежности к челове-
честву, готовности к сотрудничеству, — предстает, по сути, развитием идеи 
Ж.-Ж. Руссо об исконной нравственности каждого человека; по А. Адлеру, 
человек по природе социален. Это дает основание некоторым естественнона-
учно ориентированным критикам заявлять о том, что А. Адлер — не столько 
психолог, сколько моралист. Убежденность в исконной социальности челове-
ка приводит А. Адлера к представлению о психическом здоровье, основан-
ном на критерии социальном и нравственном — подлинно здоровый человек 
представляет собой гармонично развивающуюся личность при непременном 
условии развитого социального интереса.
Внимание А. Адлера прежде всего к социально-психологическому аспекту 
бытия задает некоторую парадоксальность методологического подхода. С одной 
стороны,  А.  Адлер  отчасти  следует  естественнонаучной  традиции,  заимствуя 
из  теории  эволюции  идею  приспособления,  а  идею  неполноценности  выводя 
по аналогии с описанной им с позиций общей медицины в 1907 г. органической 
неполноценностью. Вместе с тем принципиально, что человек в представле ниях 
А.  Адлера  не  просто  адаптируется  к  условиям,  но  преодолевает  препятствия, 
стремясь к совершенству, активно формируя собственную личность, чем прин-
ципиально отличен от животных. В этом плане он явно вводит в психоанализ 
гуманитарный подход к человеку и пониманию его психики. В представлениях 
этого уровня А.Адлер находился под влиянием двух философов, чьи идеи по-
влияли также на другие направления психологии. В представлениях Х. Вейхин-
гера на человека оказывает влияние не столько прошлый опыт, сколько надежды 
на будущее; в связи с чем в адлеровской  психологии причинный детерминизм до-
полняется целевым, что является принципиальным изменением ортодоксальной 
психоаналитической позиции. Идея «фикционного финализма» Вейхингера по-
зволила также поставить вопрос относительно реалистичности целей и — более 
широко — реалистичности видения бытия, так как деятельность человека с этой 
точки зрения детерминирована именно его субъективной реальностью. Эта сфор-
мировавшаяся под влиянием идей Вейхингера феноменологическая философско-
методологическая позиция сближает А. Адлера не только с собственно феномено-
логами, ему современными, но и с некоторыми аспектами прагматизма У. Джейм-
са, экзистенциалистами, более поздней гуманистической психологией. Принцип 
«как будто» вполне отчетливо звучит у Морено (см. Келлерман), хотя и обретает 
иной смысл и реализацию в практике. Вторым философом, повлиявшим на ста-
новление идей А. Адлера, был Ян Смутц, который ввел в философию понятие 
«холизм», применив его к проблемам эволюции. Принцип холизма был введен 
А. Адлером в его систему как основополагающий: человек должен рассматри-
ваться, во-первых, как целостное психофизическое существо, и, во-вторых, как 
уникальная  целостность  (индивидуальность).  По  словам  А.  Адлера,  наиболее 

и
с то р и я
 
П е д а го г и ч е с ко го
 
и
 
П с и хол о г и ч е с ко го
 
о б раз о ва Н и я
123
важная задача индивидуальной психологии — видение единства в каждом кон-
кретном человеке, в различных его проявлениях, в том числе в бессознательном. 
Отметим, что принцип холизма в целом сильно повлиял на психологию ХХ сто-
летия, в частности, на идеи В. Райха, гештальтпсихологов и приложившего их 
идеи к неврологии К. Гольдштейна, в дальнейшем — на А. Ангъяла и А. Мас-
лоу и в целом на подавляющее большинство теорий личности. Три названных  
философско-методологических принципа — принцип детерминации поведения 
субъективной реальностью, принцип целевого детерминизма  и принцип холиз-
ма — присутствуют и в позиции Дж.Л. Морено.
Общеизвестно, что, с точки зрения Адлера, человек руководствуется стрем-
лением  к  превосходству  (другие  варианты  на  различных  этапах  становления 
адлеровских идей — к власти либо к совершенству), выступающим в качестве 
компенсаторного в отношении чувства неполноценности. Термин «стремление 
к превосходству», как показала Е. Сидоренко, не вполне адекватно интерпрети-
руется критиками: с ее точки зрения, А. Адлер имеет в виду прежде всего пре-
восходство человека над самим собой, превосхождение себя, то есть стремление 
стать больше, совершеннее, чем в настоящий момент; точнее, в каждый момент 
времени человек больше, чем он есть. Такому пониманию стремления к превос-
ходству вполне соответствуют идеи Дж.Л. Морено о творческой сущности че-
ловека. С точки зрения А. Адлера, З. Фрейд не уделил должного внимания или 
просто  проигнорировал  такие  качества  личности,  как  уникальность,  ясность 
сознания и способность быть хозяином своей судьбы. Процитируем фрагмент, 
даже по метафорическому строю очень близкий Дж. Морено: «В каждом инди-
виде одновременно представлено и единство личности, и индивидуальная форма 
этого единства. Поэтому индивид одновременно и актер, и его роль (выделено 
нами — И.Г.).Он творец своей собственной личности». Отметим, что представле-
ние о стремлении к совершенству А. Адлер заимствовал у Пьера Жане.
Как уже говорилось, человек посредством целей обращен в иллюзорное буду-
щее. Цели и избираемые человеком способы их достижения (жизненный стиль) 
индивидуально уникальны, в то время как стремление к превосходству универ-
сально. (Аналоги у Дж.Л. Морено: креативность и спонтанность как свойства 
универсальны, их конкретные проявления через ролевые позиции уникальны.)
Представление А. Адлера о чувстве неполноценности, вызывающем стрем-
ление к компенсации, также понимается чаще всего не вполне адекватно. Сама 
по себе неполноценность (то есть неполнота, недостаточность) вполне позитивна, 
так как означает потенциал развития. Чувство же неполноценности может пере-
живаться по-разному, в том числе болезненно (в результате чего формируется ком-
плекс неполноценности), что, в свою очередь, означает опасность бессознатель-
ного избрания деструктивного компенсаторного пути (жизненного стиля) в связи 
с тем, что не получает подкрепления и развития социальный интерес, в этой си-
туации вытесняемый. Формирование жизненного стиля связано с опытом первых 
пяти лет жизни, в ходе которых формируются базовые апперцептивные схемы, 
определяющие отношение к миру, причем именно инфантильный опыт практи-
чески окончательно определяет характер. Решающей системой факторов разви-

 
124
ВеСТНиК МГПУ ■ Серия «ПедАГОГиКА и ПСихОлОГия»
тия (в качественном его аспекте) оказываются отношения в семье — отношения 
между родителями и детьми и между сиблингами; отвержение или балование 
ребенка, в ряде случаев отягощенные реальным физическим или психическим 
дефектом, оказываются основными факторами угасания социального интереса 
и формирования дест руктивного жизненного стиля; в противоположность этому, 
демократические отношения оказываются определяющими для конструктивного 
развития. Таким образом, А. Адлер выводит систему поиска факторов форми-
рования личности из психосексуальной сферы в сферу межличностных отноше-
ний — ту, которая для Дж.Л. Морено становится сферой наивысшего интереса. 
Таким образом, для Дж.Л. Морено оказываются близки оба основных постулата 
А. Адлера — о социальной сущности человека и его стремлении к совершенству, 
самострои тельству. Семья, по Дж.Л. Морено, выступает как первый социальный 
атом ребенка, и в этом отношении сходство с идеями А. Адлера также достаточ-
но очевидно. Вместе с тем Дж.Л. Морено не разделяет идей о предопределенно-
сти развития характера инфантильным опытом, полагая возможным изменение 
на различных этапах жизни.
Литература
1. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии / А. Адлер. – М.: Про-
гресс, 1995. – 214 с.
2. Адлер А. О воспитании детей / А. Адлер. – Ростов-н./Д., 1988. – 413 с.
3. Александров А. А. Современная психотерапия / А.А. Александров. – СПб.: Акаде-
мический проект, 1997. – 335 с.
4. Барц Э. Игра в глубокое / Э. Барц . – М.: Класс, 1997. – 144 с.
5. Василюк Ф. Е. На подступах к синергийной  психотерапии: история упований / 
Ф.Е. Василюк // Московский психотерапевтический журнал. – 1997. – № 2.
6. Гриншпун И. Б. Психодрама / И.Б. Гриншпун, Е.А. Морозова // Основные направ-
ления современной психотерапии. – М.: Когито-центр, 2000. – C. 301–342.
7. Кадыров И. М. Психодрама и психоанализ: два театра для психической драмы / 
И.М.  Кадыров  //  Московский  психотерапевтический  журнал.  –  1996.  –  №  1.  – 
С. 5–20.
8. Келлерман  П.  Ф.  Психодрама  крупным  планом  /  П.Ф.  Келлерман.  –  М.:  Класс, 
1998. – 240 с.
9. Кондрашенко  В.  Т.  Общая  психотерапия  /  В.Т.  Кондрашенко,  Д.И.  Донской.  – 
Минск: Вышэйшая школа, 1997. – 464 с.
10. Лейтц Г. Психодрама: теория и практика. Классическая психодрама Я.Л. Море-
но / Г. Лейтц . – М.: Прогресс, Универс, 1994. – 379 с.
11. Лоренцер А. Археология психоанализа / А. Лоренцер. – М.: Прогресс-Академия, 
1999. – 304 с.
12. Марино Р. Ф. История доктора / Р.Ф. Марино. – М.: Класс, 2001. – 224 с.
13. Морено Дж. Театр спонтанности / Дж. Морено. – Красноярск: Фонд ментального 
здоровья, 1993. – 127 с.
14. Морено Я. Психодрама / Я. Морено. – М.: Апрель-пресс, 2001. – 528 с.

и
с то р и я
 
П е д а го г и ч е с ко го
 
и
 
П с и хол о г и ч е с ко го
 
о б раз о ва Н и я
125
15. Морено  Я.  Л.  Социометрия:  экспериментальный  метод  и  наука  об  обществе  / 
Я.Л. Морено. – М.: Академический проект, 2001. – 315 с.
16. Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б.Д. Карвасарского. – СПб.: Пи-
тер, 2000. – 944 с.
17. Сидоренко Е. А. Психотерапия по А. Адлеру / Е.А. Сидоренко. – СПб., 2001. – 352 с.
18. Холл К. Теории личности / К. Холл, Г. Линдсей. – М.: Апрель-пресс, Эксмо-пресс, 
1999. – 592 с.
19. Шутценбергер А. А. Синдром предков / А.А. Шутценбергер. – М.: Изд. Института 
психотерапии, 2001. – 238 с.
20. Элленбергер Г. Ф. Открытие бессознательного / Г.Ф. Элленбергер. – СПб, Акаде-
мический проект, 2001. – 558 с.
21. Энциклопедия глубинной психологии. – Т. III. – М.: Когито-центр, 2002. – 410 с.
22. Юнг К. Г. Психология бессознательного / К.Г. Юнг. – М.: Канон, 1994. – 320 с.
23. Юнг К. Тавистокские лекции / К. Юнг . – СПб.: Б.С.К., 1998. – 211 с.
24. Freud S. Group psychology and the analysis of ego / S. Freud // Standart edition of 
complete works of Sigmund Freud. 18. – London: Hogart Press, 1971.
25. Moreno  J.  L.  Psychodrama  and  the  psychopathology  of  interpersonal  relations  / 
J.L. Moreno // Psychodrama Monographs, 16. Beacon. – NY: Beacon House, 1945.
26. Moreno J. L. The First Psychodramatic Family / J.L. Moreno, Z.T. Moreno, J. Moreno. – 
Beacon, NY: Beacon House, 1964.
Literatura
1. Adler A. Praktika i teoriya individual’noj psixologii / A. Adler. – M.: Progress, 1995. – 214 s.
2. Adler A. O vospitanii detej / A. Adler. – Rostov-n./D., 1988. – 413 s.
3. Aleksandrov  A.  A.  Sovremennaya  psixoterapiya  /  A.A.  Aleksandrov.  –  SPb.:  Aka-
demicheskij proekt, 1997. – 335 s.
4. Barc J. Igra v glubokoe / J. Barc. – M.: Klass, 1997. – 144 s.
5. Vasilyuk F. E. Na podstupax k sinergijnoj psixoterapii: istoriya upovanij / F.E. Vasi-
lyuk // Moskovskij psixoterapevticheskij zhurnal. – 1997. – № 2.
6. Grinshpun I. B. Psixodrama / I.B. Grinshpun, E.A. Morozova // Osnovny’e napravleniya 
sovremennoj psixoterapii. – M.: Kogito-centr, 2000. – C. 301–342.
7. Kady’rov  I.  M.  Psixodrama  i  psixoanaliz:  dva  teatra  dlya  psixicheskoj  dramy’  / 
I.M. Kadyrov // Moskovskij psixoterapevticheskij zhurnal. – 1996. – № 1. – S. 5–20.
8. Kellerman P. F. Psixodrama krupny’m planom / P.F. Kellerman. – M.: Klass, 1998. – 
240 s.
9. Kondrashenko  V.  T.  Obshhaya  psixoterapiya  /  V.T.  Kondrashenko,  D.I.  Donskoj.  – 
Minsk: Vy’she’jshaya shkola, 1997. – 464 s.
10. Lejtc  G.  Psixodrama:  teoriya  i  praktika.  Klassicheskaya  psixodrama Ya.L.  Moreno  / 
G. Lejtc. – M.: Progress, Univers, 1994. – 379 s.
11. Lorencer A. Arheologiya psixoanaliza / A. Lorencer. – M.: Progress-Akademiya, 1999. – 
304 s.
12. Marino R. F. Istoriya doktora / R.F. Marino. – M.: Klass, 2001. – 224 s.
13. Moreno  Dzh.  Teatr  spontannosti  /  Dzh.  Moreno.  –  Krasnoyarsk:  Fond  mental’nogo 
zdorov’ya, 1993. – 127 s.
14. Moreno Ya. Psixodrama / Ya. Moreno. – M.: Aprel’-press, 2001. – 528 s.