Azərbaycan Milli Elmlər Akademiyası Fəlsəfə Ġnstitutu “Müasir fəlsəfə problemləri” Ģöbəsi
Yüklə 6,92 Mb. Pdf görüntüsü
|
- Bu səhifədəki naviqasiya:
- Вместо введения
|
Əbülhəsən Abbasov e-mail: abulhasan.abbasov@mail.ru
22
Этой коллективной монографией завершается первая часть серии публикаций, посвященных исследованию состояния современной философии (2011 – 2019 гг.): 1. Современная философия и Азербайджан: история, теория, образование (2011); 2. Современная философия, наука и культура: постнеклассическая эпистемология (2011); 3. Национальные стратегии, идеологии и международные отношения: история, теория и современные практики (2012); 4. Общество, религия, государство (2013); 5. Современная философия: новейшие направления познания (2013). 6. Культура эпохи постнеклассической эпистемологии и постмодернизма (2014 – 2015). 7. Философия геополитики и современный мировой порядок: эпистемология постнеклассического периода (2016). 8. Философия экономики: история и современность (2017). 9. Философия истории: ретроспектива и перспектива (2018). 10. Национальная философия (2019). Когда почти десять лет назад мы, сотрудники отдела «Гендерные исследования и новейшие направления познания, завершив 12-ти летнее исследование гендера и проблемы женщины в Азербайджане (25 монографий и сотни статей), решили сменить общую тематику, ставилась достаточно скромная задача, сформулированная вопросом: «Какая философия нужна современному Азербайджану?». Предполагалось, что обсуждение проблем развития Азербайджана на фоне его культурного наследия может способствовать определению возможных ответов на этот вопрос, заданный на гребне набегающей волны глобализации и свернувшихся в тугой узел переживаемых многочисленных переходных процессов, запущенных на излете советской формации и ускоренных распадом СССР и обретением независимости. Как говорится, конкретная исследовательская программа, вероятно, ставившаяся и решавшаяся в каждой из постсоветских стран. Планировалось в объеме одной коллективной монографии описать влияние основного геополитического фактора (глобализации) на ход мировых процессов в целом и на изменение политических, экономических и культурных сценариев развития отдельной страны, выраженных в ее социокультурных моделях развития. Мы полагали, что именно в этом контексте национальное культурное наследие или противостоит, или же, при удачной интерпретационной модели культуры, способствует устойчивой консолидации общества и позитивному развитию страны. Вдохновленные схемой Ф. Фукуямы, мы думали выяснить, когда один
23
из вариантов так называемого «Великого Разрыва» начал осуществляться в Азербайджане, и каковы последствия этого феномена (если он состоялся). Конечно, мы обращали внимание на общее состояние духовных и культурных исканий, объединяемых на мировоззренческом уровне концепций
классическую картину мира, заменив мир объектов (и субъектов) миром спорадически возникающих сетей взаимоотношений между ними. Обращали, но в границах горизонта наличного сознания того времени, наивно полагающего решить в общих чертах проблему в заявленных объемах печати. Вокруг, в мире, все говорили о проекте создания новой философии, мы решили включиться в эту игру, результат пред читателем. Материалы второй коллективной монографии стали первым опытом системного исследования в Азербайджане проблем постнеклассической философии, ее преломления и взаимодействия с наукой и культурой в целом. Нельзя сказать, что постнеклассическая философия являлась некой terra
работали в различных областях этого направления познания. Проблема заключалась в том, что большинство исследований носили историко- теоретический характер и слабо связывались с практическими реалиями философии, науки, современного азербайджанского государства и общества. Главная цель заключалась не только в ознакомлении исследователей, занимающихся социально-гуманитарными и естественнонаучными проблема- ми, с потенциалом постнеклассической философии, но и в стремлении выявить те области исследований в Азербайджане, в которых эта эпистемология уже применялась, или же могла с успехом применяться в ближайшем будущем. В этой связи объектом пристального внимания стало современное образование в республике, призванное путем освоения новых постнеклассических технологий полностью реформировать систему преподавания, подняв главный социальный капитал современности (человек+образование) на новый уровень. К сожалению, пришлось констатировать, что не только в преподавании отдельных дисциплин, но и самой философии, все еще довлели старые методы и программы образования. Достаточно сказать, что доступные нам программы, пособия и учебники по различным философским дисциплинам, преподаваемым в высших учебных заведениях страны, практически не содержали материалов по постнеклассике, в лучшем случае ограничиваясь упоминанием оппозиции: «классическое – неклассическое познание». Сложившуюся ситуацию следовало коренным образом менять, необходимо было сконструировать/создать общую непротиворечивую систему/парадигму развития и взаимосвязи классического, неклассического и постнеклассического познания, выработать методику и методологию освоения ключевых моментов этой системы в философии и
24
отдельных науках. Важнейшей задачей считалось внедрение постнеклассических воззрений и методов в практику исследования современного азербайджанского общества, трансформирующейся культуры и системы ценностей, формирования постнеклассической философии управления (обществом, государством, экономикой, культурой, интеллектуальными ресурсами). Уже тогда
мы поняли,
что обойтись собственными немногочисленными силами не удастся, начиная со второй монографии, мы перешли к практике приглашения авторов постсоветского пространства и западных стран. Во второй монографии были опубликованы статьи ряда российских философов, любезно предоставивших свои работы. Издание первых двух книг стало возможным благодаря всесторонней поддержке ныне покойного президента Национальной Академии наук Азербайджана, академика М. К. Керимова, проявлявшего большой интерес к развитию философских исследований в Азербайджане. Третья монография вышла к 200-летнему юбилею со дня рождения выдающегося азербайджанского просветителя, зачинателя современной национальной философии, прозы, драматургии, беспощадного критика восточного деспотизма и религиозного фанатизма – Мирзы-Фатали Ахундзаде. Издание было посвящено этому мыслителю, идеи которого приобрели особое значение в условиях суверенного развития Азербайджана. Первая часть коллективной монографии достаточно подробно анализировала роль М.Ф. Ахундзаде в формировании идейных основ национальной самоидентификации азербайджанского народа. 200 лет назад в европейских странах не составляло особого труда писать о национальной идее, национальной идеологии, их практической реализации – национальной стратегии развития. В формирующихся в Европе национальных государствах и обществах, дифференцированных на классы и сословия, национальная идея сводилась к консолидации всех составных частей социума в единое целое с четко сформулированной системой национальных идей, ясной идеологией достижения общенациональных целей, выстроенных в конкретную стратегию развития. На том, первом этапе превращения народов в нации отличительным признаком социальной сущности человека выступала этническая идентификация, и, по снижающейся планке значимости – конфессиональная, языковая и сословная принадлежность. В процессе перехода от народно-этнической к национальной идентификации существенной осталась, пожалуй, одна, да и то не во всех государствах и обществах, идентификация – языковая. За этот в целом длительный 25
промежуток истории государств Запада происходила трансформация основного элемента консолидации – этнического – в новый интеграционный элемент, который носил политический и отчасти экономический характер. «Единицей» анализа становилось понятие гражданин – персона, наделенная определенными политическими, экономическими и социально-культурными правами, не зависимо от этнической, конфессиональной, а в дальнейшем и гендерной идентификации этой единицы. Упрощенно говоря, консолидированная общность всех этих единиц производила новое понятие – нация, - отличие которой от понятия народа очевидно заключено в оппозиции этнических и политических различий. Разработка национальных – идеи – идеологии – стратегии постсоветских государств и обществ наталкивалось по крайней мере на два препятствия. Эти государства и их общества в силу исторических реалий были лишены опыта западных стран, например, перипетий непрерывного независимого развития. Второе – смена движителя мирового процесса, в роли которого выступила глобализация, усложнившаяся протекание и без того тяжелого переходного периода от тоталитаризма к демократии. Казалось бы, достаточно, откинув все сомнения, выбрать западный путь развития, шагнув из мира этнического в мир национальный. Но этому препятствовал как изменившийся политический климат мирового порядка, так и невозможность осмысленно пережить «в уме» реальный исторический переход от народа к нации. Подтверждением этого вывода стал крах попыток осуществить такой переход на практике в начальные «эйфорийные» годы независимости, когда национально-демократические режимы почти по всему постсоветскому пространству были отрешены от власти. Хотя большинство из них, так или иначе, были сторонниками «этнического» понимания нации, за
годы оппозиционного противостояния многие несколько дистанцировались от жесткого национализма, в то время как новые власти, если и не по букве, то по духу, интегрировали этнический «багаж» в свою национальную идеологию по самым разным причинам. В результате возникла заметная путаница в понимании национальной идеи и идеологии, многообразие их определений, а часто и отрицание плодотворности этих концептов и необходимости использования их на практике. Национальная идея и национальная идеология в большинстве случаев трактуются в этно-национальном контексте, хотя в целом можно отметить существенный «плюрализм» по данному вопросу. Была отдана дань внимания и проблеме сущности термина «нация» и той 26
реальности, которая за ней стоит. Является ли нация всего лишь удобной конструкцией или это реальный исторический феномен, чрезвычайно востребованный в современном обществе? К тому времени «география» авторов статей значительно расширилась. Вместе с работами российских ученых в книге были представлены статьи казахстанских и грузинских исследователей, которых привлекала тема национальной идеи и идеологии. Четвертая монография, посвященная проблемам религии, оказалась наиболее разносторонней и представительной. Во второй половине прошлого века, когда в развитых западных странах начался процесс, позже обозначенный Ф. Фукуямой «Великим разрывом», одна из ценностей общественного устройства – институт религия, обретшая актуальность в суровые годы Второй мировой войны, - вновь стала подвергаться перманентному остракизму. Существовавшие к тому времени советское общество и страны «социалистического лагеря», исповедующие в той или иной мере мировоззрение воинствующего атеизма, критику религии превратили в один из главных столпов идеологии. Социологи и философы как восточные, так и западные усматривали реальную тенденцию постепенного отмирания института религии, а затем и веры в Бога, поскольку развитие науки обещало в те времена скорое открытие последних тайн мироздания на вполне материалистических основах. Пришлось, однако, констатировать основательную несостоятельность прогнозов полувековой давности: атеизм стал уделом лишь некоторых стран, а в постсоветских государствах и обществах стартовал сложный процесс инкорпорации института религии. Процесс возрождения веры протекал при ярко выраженной религиозной безграмотности не только рядовых граждан, но и религиозных иерархов – сеятелей «бытового ислама». Целый ряд статей коллективной монографии отслеживает этот процесс в «христианских» и «исламских» постсоветских государствах, без исключения принявших конституционные принципы светского государства и отделения друг от друга религии и государства. Было обращено внимание на то, что общемировое возрождение религии
сопровождалось (и, отчасти, определяется) двумя
тенденциями: во-первых, новым наполнением научного познания его социокультурными и духовно-этическими компонентами, ранее игнорируемыми, во-вторых, усилением роли ислама в политической сфере не только мусульманских стран, но и всего мира. Эта нарастающая тенденция достигла своего очередного пика в сентябре
27
2001 года, породив нескончаемый интерес к любой литературе по исламу и глубинные фобии ко всему мусульманскому, считающемуся основой современного фундаментализма. Исследования показали: в целом мировой ислам еще не завершил свою политическую и экономическую трансформацию, однако этот процесс вплотную подошел к критической «бифуркационной» точке, после которой вполне ожидаемы гораздо более острые последствия, чем те, которые были вызваны предыдущей «бифуркационной остановкой» ислама конца ХIХ – ХХ вв. За тот период ислам пережил свою эпоху Просвещения, увлекся проектами модернизации, призывающими «догнать» Запад. Сегодняшний период развития ислама, перескакивающего через целые этапы исторического развития и опыта, требует своей идентификации. Необходимо выяснить: почему одни мусульманские страны предпринимают попытки реагировать на перемены мира некими трансформациями, другие, напротив, - полностью отторгают их, третьи же - пребывают в состоянии замешательства, предпочитая не обсуждать мировое развитие; почему панорама мусульманского мира демонстрирует крайне противоречивые тенденции: от робких шагов по направлению к тропе демократизации до
колоссальных всплесков радикальных умонастроений? В книге были представлены статьи исследователей из Азербайджана, Германии, Грузии, Казахстана, Китая, Молдовы, России, Сирии, США, Турции, Украины, Узбекистана. Коллективная монография «Государство, общество, религия» была посвящена светлой памяти безвременно скончавшегося президента Национальной Академии наук Азербайджана, академика М. К. Керимова. Пятая монография продолжила развитие идей, представленных в коллективной монографии «Современная философия, наука и культура: постнеклассическая эпистемология». Вместе с тем, в ней были представлены статьи обзорного, научно-популярного и просветительского характера, обращенные в основном к азербайджанскому читателю. Поэтому мы отказались от практики привлечения зарубежных авторов, сосредоточившись на работах азербайджанских философов и ученых-гуманитариях (историках, правоведов, этнографов, политологов и т.д.). Такой подход отчасти позволил выяснить степень
внедрения постнеклассической эпистемологии в отечественные исследования.
культуре, столкнувшейся с «необычными» установками постнеклассики и 28
постмодернизма» эпохи глобализации Чрезвычайность и уникальность глобализации заключена в том, что она в кратчайшие сроки способствовала внедрению в современные когнитивные структуры социума таких противоречивых концептов мировоззрения и познания, как
постмодернизм, конвергенция наук, постнеклассика, синергетический и социокультурный подходы, феноменов информационной революции, интегрально вносящих в модели развития современной культуры релятивизм, индетерминизм, нелинейно- топологическую, сетевую и нелокальную методологию. В этих условиях закономерный интерес вызывали системные основания характера и специфики национальной традиции, способствующие, препятствующие или же трансформирующие воздействие внешнего культурного вызова. В статьях на примере Азербайджана и других стран была предпринята попытка систематизации особенностей национальных традиций с целью выявления их потенциальных «ответов» на вызовы и риски глобализации. Эту систематизацию в ряде статей предварял (дополнял) обзор концепций, определяющих сущность столь сложного и многозначного в своих дефинициях феномена, каким является культура. Был сформулирован вывод: исследование всех обозначенных проблем необходимо осуществлять в рамках зарождающейся новой культурой традиции, сигнализирующей из ближайшего будущего своей «точкой бифуркации», после которой должен начаться переход человечества в новое состояние. В этой связи ряду постсоветских стран предстоит пройти более длительный путь, определяемый необходимостью трансформации устаревших стереотипов национальной культурной традиции, ее обогащения опытом независимого развития. В данной книге были представлены ученые из Грузии, России и Казахстана. Такой подход позволил провести сравнительный анализ внедрения постнеклассической эпистемологии в исследования в области культуры.
современного мирового порядка средствами постнеклассической эпистемологии. Состояние философии, в целом познания начала XXI века определенно напоминало ситуацию начала прошлого века, когда становление идей квантовой механики и теории относительности, преодолев ограничительные рамки классического познания, открыло путь к новому, неклассическому этапу его развития. Целый ряд новейших направлений познания, сформированных от середины и до
29
конца прошлого века, заложили основы третьего, постнеклассического этапа в традиции познания, значительно (если не радикально) изменив, казалось бы, устоявшиеся категории, идеи, аксиомы, теории, концепции, парадигмы и концепты не только классики, но и неклассики. Идеи синергетики, сложности, междисциплинарности, всеобщего эволюционизма и ряд других, разрушив фундамент классицизма, способствовали становлению принципиально иного – постмодернистского мировоззрения, отрицающего саму возможность возведения здания познания на каком бы то ни было фундаменте, как бы загоняя 2500-летнюю историю философии в тупик. Так ли обстоит дело на самом деле? Действительно ли, мы провожаем философию «в последний путь»? Что может заменить нам светлый образ «дорогого покойника»? Именно представленная серия монографий была задумана как попытка определиться в сложившейся ситуации, естественно не претендуя на высказывание абсолютных истин в век постмодернистской неопределенности. Да и сама ситуация в познании, как представлялось нам, пока соответствовала этапу «собирания камней». Задача виделась в выявлении связей между предметами различных дисциплин, ранее отстоящих далеко друг от друга, с целью положить начало дискуссии о специфике и основаниях четвертого этапа познания, название которого пока не определено. Выбор основных тем диктовался распадом двухполярного мира, перманентным развитием процессов глобализации, ростом интереса к философии геополитики. Сегодня геополитика стремительно развивается в контексте постнеклассической парадигмы, вбирая в себя такие направления, как синергетика, фрактальный и сложностной подходы, компьютинг и т. д.; методология ее исследования основывается на междисциплинарном подходе и глобальном эволюционизме; методами анализа все чаще выбираются принципы нелинейной рефлексии. Все эти парадигмы, направления, методы и методологии являются предметом и объектом самого пристального изучения философии. Поэтому одной из целей, преследуемых в монографии, стал системный анализ философии геополитики, способствующий раскрытию современного состояния этой дисциплины и уяснению нюансов ее применения на практике. Не все из заявленных направлений нашли свое отражение в отдельных статьях, однако они так или иначе затрагивались в них и нередко взаимосвязывались в работах авторов, представляющих Азербайджан, Грузию, Казахстан, Россию и Украину. Выбор темы восьмой монографии требовал своего объяснения из-за
30
кажущейся удаленности экономики от постнеклассической эпистемологии. Наши исследования опрокинули эту иллюзию. Кроме того, необычайно широкое обращение научных кругов, практических специалистов и, наконец, простых представителей общества к многогранным проблемам экономики требовало своего объяснения. Глобализация, мировой кризис и поиски моделей экономического развития постсоветских государств значительно подогревали наш интерес к экономической проблематике. Представляется, что экономическая теория, в отличие от естественнонаучных дисциплин, пройдя этапы классического и неклассического познания, вплотную подошла к освоению постнеклассических идей и концепций и остановилась в размышлениях о будущих путях развития. В этой связи длящийся мировой экономический и финансовый кризис, застой в развитии экономических теорий, особенно неолиберального толка (по аналогии с физикой начала ХХ века) следует рассматривать как факторы, свидетельствующие о начале революционных изменений в теории и практике экономики. На подходах к этой трансформации масштабно дискутируются проблемы влияния на экономику культуры, национальных (этнических), религиозных, ментальных и многих других особенностей народов, обществ и государств, вовлеченных в перманентный процесс экономического процесса. Социокультурная доминанта экономической мысли и опыта является едва ли не центральной парадигмой, вытеснившей на время большинство практических проблем экономики. Гендерные, этические, экологические, биосферные, в целом – аксиологические исследования вносят в экономику новое объемное («топологическое») осмысление, вводя в теорию принципиально иные понятия и концепции, очевидно связанные с постнеклассической парадигмой. Сегодня экономика должна развивается в контексте постнеклассической парадигмы, вбирая в себя ее актуальные направления. Одной из целей, преследуемых в монографии, стал системный анализ философии экономики, способствующий раскрытию современного состояния этой дисциплины и уяснению нюансов ее применения на практике. Авторы монографии представляли Азербайджан, Грузию, Казахстан, Китай, Россию, Украину и Японию. «История – единственная наука, которую мы знаем», говорил Ф. Энгельс, и это в определенном смысле верно, поскольку без нее невозможно представить себе фундамент, на котором развивались все 31
остальные науки. В этом смысле выбор темы девятой монографии подводил нас к завершающему исследования, способному в каком-то ключе объединить все ранее затронутые темы, связанные с постнеклассической эпистемологией. Глобализация как главный фактор трансформации человеческого сообщества, соответственно, двигатель современной истории, модели и концепты исторического процесса, так называемая «постмодернистская катастрофа» в ее приложении к историки и историографии, мощное развитие «неформальной», феминистической, гендерной, устной, «живой» и т.д. историй, предстоящее будущее мира и постсоветских государств и т.д. составили ядро исследования философии истории. Представляется, что именно история в наибольшей мере «пострадала» от постмодернизма, но в то же время в наибольшей мере впитала в себя постнеклассические представления и идеи, которые вывели ее на совершенно новый уровень рефлексии над действительностью и отстоящими от нее «исчезнувшего» прошлого и непредсказуемого будущего, теперь уже связанными между собой разве что аксиологией – ценностями человека – весьма изменчивыми, непостоянными. Авторы статей представляли Азербайджан, Беларусь, Грузию, Казахстан, Турцию, Узбекистан, Украину. Монография вышла
в год
100-летнего юбилея создания Азербайджанской Демократической Республики (1918 – 1920 гг.) и была посвящена этому знаменательному событию. Для десятой монографии был предложен общий план-проспект исследования основной темы: 1. Что следует понимать под национальной философией? Как возможна национальная философия? 2.
Концепции, утверждающие и отрицающие национальную философию. 3. Исторические типы и классификации национальной философии. 4. Национальная философия как история развития самосознания и самоидентификации конкретного народа. 5.
Миф, эпос и религия в структуре национальной философии. 6.
История национальной философии: соотношение традиционалистского (досоветского), модернистского (советского) и современного (постсоветского) этапов развития. 7. Методология и эпистемология национальной философии. 8. Социокультурные подходы к изучению национальной философии. 32
9. Синергетическая методология и принцип междисциплинарности в национальной философии. 10. Всемирная и национальная философия: характер и типы взаимосвязи. 11.
Психология и национальная философия. 12.
Особенности постсоветской национальной философии. 13.
Национальная философия эпохи глобализации. 14.
Специфика национальной философии конкретной страны. 15.
Прошла ли национальная философия этапы классического, неклассического и постнеклассического познания? 16. Современное состояние и перспективы развития национальной философии конкретной страны. 17.
Этнические, национальные, конфессиональные, социокультурные и иные исторические парадигмы в структуре национальной философии. 18.
Национальная картина мира и национальная философия. 19.
Феминистические и гендерные теории в национальной философии. 20. Идеи восточной и западной национальной философии. 21. Развитие национальной и мировой философии: состояние, перспективы, футурология. 22.
Компаративистские концепции национальных философий. Как и бывает обычно в случаях коллективного творчества, некоторые статьи несколько выпадают из заявленной темы, а уровни исследования в статьях значительно разняться. Любые критические замечания и предложения читателей, высказанные в адрес нашего сборника, будут с благодарностью восприняты членами редколлегии.
Yüklə 6,92 Mb. Dostları ilə paylaş:
|