Владислав Лебедько Евгений Найденов Архетипотерапия Санкт Петербург 2008

В: Хорошо. Сделай вдох-выдох. Теперь Циолковский. Представь этот образ, войти в него и говори от него.
О: Я - Циолковский. Я страшно умный. Настолько умный, что мне и самому бывает страшно, какой я умный. У меня башка как Дом Советов, как вселенная, как несколько галактик, как солнечная система, как модель атома... Вот такая у меня башка! Она сияет, в ней процессы происходят, все вращается. Иногда я не знаю, космос, который я постигаю - это модель моего мозга или наоборот - мой мозг модель космоса... В общем, я только там живу. Что-то немножко вокруг меня происходит человеческое и это меня немножко интересует - совсем чуть-чуть, один процент всего, чем я являюсь. Я весь там, в космосе. Я весь там... Это ночное черное небо, усыпанное звездами. Я готов его целовать, только, как до него дотянуться? Я готов запускать ракеты, чтобы быть ближе к нему, чтобы дотянуться хотя бы до соседних звезд, исследовать соседние планеты! Я готов проникать в него дальше и дальше, и сознанием, и телом, и как получится! О, это небо - это все... Я единица познающая его... Иногда грань между мной и этим небом стирается и тогда я уже действительно, не знаю то ли я - частица огромной вселенной, то ли вселенная - часть мозга Циолковского. Я ничего не знаю об этом мире, я просто созерцаю его. Какие-то озарения записываю, пытаюсь что-то построить, но понимаю, что эти постройки убоги по сравнению с этим сиянием, которое иногда открывается... А как человек я весьма странный. Смотрю... Если бы мне не напоминали обедать, я бы забывал обедать. Да... По человеческим меркам я очень коряво живу эту жизнь, но я не могу оторваться от созерцания неба. Глубины неба утянули меня. Иногда меня догоняет осознание того, что что-то не то я с жизнью своей делаю, но у меня нет сил, космическое притяжение оказалось намного сильнее земного. Меня просто унесло. Как же мне заметить Юлю? Что же это за Юля? Вообще эти всякие люди отвлекают меня от созерцания космоса. Я могу сказать только "Юля, Юля... созерцай космос! Разве может быть что-то более интересное, чем созерцание космоса? Не трогай меня, мне ничего не интересно. Я не хочу ничего - только созерцать космос!.." (смеется)
В: Юля, вдох-выдох, скажи, пожалуйста, что ты сейчас чувствуешь? Назовись.
О: Юля. Меня невероятно умилили все эти три товарища.
В: С этим связана эта твоя многозначительная реакция?
О: Они вышли очень искренними и в чем-то комичными.
В: Если бы в тебе этого не было бы, то не получилось бы вжиться в эти образы.
О: Наверное, поэтому мне и смешно. Циолковский особенно жжет. Все три конструкции настолько увлечены и преданы своему делу, при чем, для одного Бог - это Иегова, для другого - Народ, для третьего - Космос бесконечный. И все три растворяются в Иегове, Народе, Космосе... И все три не могут понять, почему я колеблюсь, почему я медлю, почему я не вкладываюсь вся в это движение. Может быть то, что они говорят правильно, потому что их состояние вложения в это движение очень комфортно, но заметно, что каждый из них скособочен в какую-то сторону. Циолковский слишком ушел в голову, Моисей слишком сердечен, и от этого он очень нервозен, я думаю...
В: Состояние параноика очень комфортно, он не испытывает телесных симптомов, в отличие от невротика.
О: А Иисуса Навина, заехавшего в нижний центр и от этого несколько жестоким и не задумывающимся ни о чем. На какой-то момент мне показалось, что если эти три состояния соединить, чтобы общее состояние по центрам энергетическим было гармонично и, вложив, то тогда действительно можно куда-то прыгнуть очень хорошо. Но...
В: Телесно-энергетические и эмоциональные, какие сейчас отношения?
О: Во-первых зевота идет. Эмоциональное отношение к ним теплое. То есть, они мне нравятся, вызывают симпатию, несмотря на то, что они получились комичными. Тело более или менее расслаблено, комфортно чувствует себя тело. Все три центра, которые отображали эти фигуры, активизировались, я чувствую, что эти фигуры их включили...
В: Ух ты!
О: Ну а так, все равно я чувствую лень и не нахожу в себе сил посвящать всю жизнь такому прыжку, как это делали они.
В: Ну что ж. Как ты считаешь, какой архетип может стоять за этими фигурами?
О: Я сейчас уже чувствую этот архетип, но еще не уловила его имя.
В: Спроси у «Святого-Я-Христа» и уточни потом у «Я-Есмь-Присутствия».
О: В общем сложно. Несколько имен попадает, которые могут быть сведены к чему-то одному.
В: Назови.
О: Дионис, Марс, Сет, шумерский бог Энки, который был прообразом Прометея.
В: Не Иисус?
О: Нет, там не Иисусовое состояние. Сейчас попробую описать это состояние.
В: Если смотреть греческие, то там нужно искать наиболее авторитарного, без тени сомнения уверенного в себе.
О: Это похоже, но это не Зевс.
В: Я бы сказал, что это Юпитер.
О: У Юпитера состояние слишком серьезное, а тут...
В: Яхве?
О: Это не Яхве, Яхве слишком жесток. Проблема в том, что я еще не была в этом архетипе. Пробивается архетип, такое мощное ощущение. Ощущение чистое, юное, как хрустальный водопад, почему я и сказала, что на Диониса чем-то похоже, но не Дионис, потому что нет экстатичности, а есть чистое, юное, созерцательное ощущение.
В: Рискну высказать предположение, что здесь мы сталкиваемся вовсе не с богом, а с архетипом Самости, в котором равно присутствует и то, и се, и Дионис, и все-все боги, и дьявол... По крайней мере, так ответило мое Я-Есмь-Присутствие.
О: У меня тоже было такое подозрение.
В: Я не буду фокусировать архетип Самости. Если она усилит свое присутствие, значит, это она. Назовись Самостью!
О: Я - моя Самость?
В: Не то что бы даже твоя...
О: Просто Самость?
В: Да. У каждого своя, но архетипичная.
О: Самость. Да, последней из картинок был египетское божество Гарпократ, неродившийся близнец Гора, которым символизируется Самость. Он сидит в цветке лотоса, приложив палец к губам, молчаливый такой.
В: Что сейчас происходит?
О: Мне приходит информация о том, что эти три фигуры, каждый неся нечто полезное, отгораживают меня от прямых указаний моей Самости. Вроде каждый из трех говорит правильно, правильные слова... но, слушая их, я не слушаю голос своего бога. То, что они говорили, что каждый из них слышал свою самость. Не важно, что каждый из них символизировал по отдельности, но в моем сознании все эти три конструкции очень хорошо держаться на трех уровнях энергии. Засада полная.
В: Сейчас мне видится ключевой момент, хотя любое столкновение с Самостью опасно одержимостью. Это то, что произошло с Моисеем, Иисусом Навином, Циолковский. Я сейчас попрошу тебя самостоятельно установить контакт с Самостью, насколько это возможно.
О: Сейчас приходит ответ, что сейчас это возможно только на уровне видения, то есть, она мне явилась и ощутилась и может сказать пару слов, но так чтобы открыть волю моего бога, чтобы открылся дальнейший путь и мое им одержание - это сейчас за гранью возможного.
В: Расскажи, что происходит.
О: Я вижу себя младенцем Гарпократом, сидящим в цветке. Мне очень молчаливо. Этот цветок у меня в сердце. Я вижу себя сидящей у себя же в сердце. Слов нет, полное осознание всего, полная пассивность. В общем, никакого движения. Одновременно с этим есть какой-то интерес к миру. Я могу оглянуться и посмотреть, что там происходит.
В: Скажи, пожалуйста, Самость, в чем основная проблема Юли на этом уровне?
О: С одной стороны в том, что сознание забито; забитость сознания не позволяет слышать себя. А с другой стороны, в некой поспешности. Ведь узнав волю своего бога, человек действительно узнает свое предназначение и уже не живет сам, а живет этой идеей. Для не готового человека это знание может быть фатальным.
В: Что такое не готовый человек?
О: Образно это можно описать семьей Лота, которая выходила из Содома или Гоморры. Жена Лота обернулась. Она была не готова. Обернувшись, она превратилась в соляной столб. То есть, если есть еще, о чем сожалеть, желания, за что-то душа цепляется - это все должно быть реализовано. Самость никуда не спешит. В том и дело, что Самость, в отличие от человека никуда не спешит. Человеку хочется и знания достичь, и получить сверх-сиддхи, которые это дает, и быть на потоке, и прославиться, и стать могущественным... или хотя бы просто осознать, для чего все это было. Душа его может хотеть другого, тело - третьего... А для Самости все едино. Поэтому действительно есть такая формула "делай, что желаешь, пока желаешь". Пока желаешь - делай, делай так, чтобы перестать желать. Потому что, пока что-то цепляется за мир, выйдя на поток уже движения по предназначению, руки себе пообрываешь, потому что на большой скорости будешь продолжать цепляться за что-то. А так, мягко и постепенно, с нарастающей скоростью, можно вполне не травматично успеть за эту жизнь соединится со своей самостью. Что парадоксально: человека раздирают противоречия, а внутри их нет, каждое желание одинаково интересно и безразлично изнутри.
В: Скажи, пожалуйста, Самость, что сейчас происходит с Юлей с точки зрения процесса индивидуации?
О: Происходит осознавание и некоторое исцеление. Я сейчас тут обнаруживаю некий жесткий стержень жестокости. Я считаю, что к моменту выхода на поток предназначения, его не должно быть. Сейчас я пытаюсь его размягчить. Когда Юлю понесет, то ее понесет такую, какова она есть. К этому моменту нужно быть гладкой прозрачной и мягкой. Происходит то, что она осознает, куда ей сейчас работать, что ей с собой делать и для чего главное все это делается. Для чего нужно не быть жестоким, для чего нужно быть гибким и подвижным, для чего нужно избавиться от ненависти, просто убрав ее из себя, не испытывать...
В: Самость, ты можешь помочь ей в этих процессах, чтобы это не только ментально осознавалось, но и в теле.
О: Да, я ей все это показываю болью в теле - где жесткость, где ненависть, как она режет и режется этими жесткостями. В общем, в какие-то моменты в глубокой медитации, контакт со мной может решать многие проблемы.
В: У Юли есть ключ для самостоятельного выхода на контакт?
О: Вообще-то ключ есть у каждого. У Юли он тоже есть, она же сейчас попробовала. В общем, тут я вижу привязки. Я уже сказала на счет жесткости, ненависти - их не должно быть для того, чтобы во время быстрого движения ничего не резать, того, что тоже является тобой. Привязки. Человек цепляется за что-то, что он боится потерять, но ведь нет ничего, что он мог бы потерять, потому что он есть все. Как можно что-то потерять, живя на Земле? Это невозможно. Нельзя расстаться с любимым человеком, нельзя лишиться каких-то благ. Это не возможно. Волна энергии перетечет с одного места на другое. С этим нужно работать - с привязками, со всеми выступающими острыми углами, все нужно сглаживать. Внутри-то она готова к восприятию - потому и воспринимает восприятие в самости, а извне... если этот поток поддастся, то... Грубо говоря, как метеорит сгорает, не долетая, от сильного трения, так же и она, выйдя в поток, в движение жизни, просто сгорит, потому что очень сильное трение будет.
В: Что сейчас происходит? Можно ли сказать, что какой-то процесс запустился или катализировался?
О: Да, процесс катализировался.
В: Что делать дальше?
О: Убирать все жесткости.
В: Сколько времени это может занять приблизительно?
О: Года два, если не спеша.
В: Сегодня сеанс можно завершать?
О: Да. Сегодня уже больше ничего уже не сделаешь.
В: Назовись как Юля.
О: Юля.
В: Скажи, пожалуйста, Юля, что произошло на этом сеансе?
О: Был установлен контакт с моей Самостью посредством трех фигур, которые, с одной стороны помогали мне установить этот контакт, потому что шли на волне своего предназначения, а в чем-то являлись для меня образцом людей идущих в потоке, а с другой стороны, я осознала их ограничивающими, обусловливающими и подлежащими обработке, как некие конструкции, сознанием. Так же я получила реальные телесные ощущения имеющихся сейчас актуальных проблем психики, могущих при ускорении процессов психических, вызвать проблемы еще более серьезные. Сейчас это особенности, но если их не размягчить, они могут превратиться в серьезные проблемы, если их не гармонизировать. Еще я пережила очень интересное осознание, относительно того, что привязываться к чему-то глупо, потому что вся вселенная есть ты. К чему можно привязаться, если все в тебе, о чем можно скорбеть, если все есть ты?
В: Хорошо. Спроси, пожалуйста, у своего «Святого-Я-Христа», что произошло на этом уровне, на его уровне?
О: Он ответил с юмором, что убрали тех трех придурков. Дышать легче стало. Оно как будто расширилось и расправило, не знаю, из чего оно там состоит на его уровне, плечи-крылья. Короче, как-то оно распрямилось, на него уже не давят так сильно.
В: Удовлетворение есть?
О: Да, очень позитивное ощущение после сеанса и очень глубокое осознание.
В: Завершаем сеанс. Спасибо.

ж)

Седьмой терапевтический сеанс.
Комментарий: в борьбе за свободу получается так, что порой погибают или остаются заброшенными необходимые вещи. Беднеет душа, проводятся лишние жёсткие границы, сила превращается в яд… Необходима мудрость чтобы естественное стремление духа к свободе не превратилось в маньяка убийцу направленного против всего мира и себя.
В: Сегодня седьмой сеанс. Мы завершаем структуру. Скажи, пожалуйста, что произошло во время первых шести сеансов и после них, каков эффект, какие преобразования?
О: Мне сейчас сложно восстановить в памяти все события, но изменения чувствуются. Действительно, я стала свободнее, появилось больше внутренних выборов, вариантов, некие жесткие обусловленности были сняты. Это отразилось и на событиях внешней жизни, то есть, начали происходить приятные мне события, встречаться совершенно другие люди, на которых я раньше не выходила, с которыми начали завязываться интересные взаимоотношения. Вообще очень сильно изменилась чувственно-эмоциональная часть. Я начала испытывать намного больше чувств. Такое впечатление, что раздирает от разных чувств, которые текут мощным и чистым потоком. Я раньше и не думала, что можно так чувствовать абсолютно разнообразные чувства, некоторые переживаются одновременно - что можно так чувствовать и оставаться здоровым человеком. В общем, изменяется что-то во мне и сразу же отражается в мире. Намного теплее у меня отношения с собой и внешние с миром завязываются. А после последнего сеанса было несколько довольно тяжелых событий, которые воспринимались мной негативно, но в результате вышли как позитив. Были расплавлены жесткие конструкции в сознании, и все стало восприниматься еще чище и течь еще свободнее. Обострилось, повысилось мое восприятие мира, мое единство с миром. Появилось больше углубленности в себя, то, что в НЛП называется "калибровка". Эта калибровка, подмечание неких событий и подробностей, на которые люди обычно не акцентируют свое внимание - если это все видеть, жизнь становится намного интереснее, намного приятнее. Повысилась эта восприимчивость.
В: Хорошо. Итак, сегодня у нас «Я-Есмь-Присутствие» и фигуры, которая его обусловливает. Это Спартак, Ходжа Насреддин из романа Соловьева и чайка Джонатан Ливингстон из повести Ричарда Баха. Сразу навскидку, что объединяет этих персонажей?
О: Свобода. Все три персонажа были борцами за свободу и каким-то образом освобождались сами и содействовали освобождению других. Притом, что персонажи абсолютно разные, от трагического Спартака до откровенно-комического Ходжи Насреддина, есть нечто, что их объединяет. Это внутренняя свобода, независимость и то, что они освобождали других. Неподчинение существующим в то время структурам и выход за пределы этих структур.
В: Хорошо. С кого бы ты хотела начать?
О: Со Спартака.
В: Тогда свободные ассоциации, которые идут на тему этого персонажа.
О: Спартак, гладиатор, некое отчаяние, безвыходные ситуации, внутренняя сила, поиск выхода, поиск решения, невозможность жить так, как приходится, обреченность в том, что выхода не видно. На некой концентрации, надрыве - выход в другие сферы, выход находится. Это все с болью, с кровью, с отчаянием, не ища ничего для себя. Спартак - добровольный невольник некоего потока, потому что жизнь в рабстве еще хуже. Это воплощение человеческой надежды, надежды людей, которым жилось так же плохо, которые ощущали ту же безвыходность и в которых звучала та же безысходность, то же отчаяние. Это трагическое тяжелое рабство в самых печальных и отчаянных проявлениях. Горький, похожий на кислоту или яд, внутренний импульс, который раздирает эту пелену и прорывается куда-то, где его никто не ждет, где ему за это ничего не будет, ни славы, ни почета, а только крест, на котором его распнут. И все же быть в волне этой свободы, этого импульса лучше, чем пассивно переживать свою участь, определенную судьбой. Не смирение, а бунтарство и безжалостность по отношению к себе и к союзникам. Если ты захотел отринуть рабство - будь свободным или умри. Свобода как высшая ценность, как сверх-земная ценность, как то, что не было даровано, но берется большим трудом, похищается как огонь, похищенный у богов. То есть, основное, что я чувствую - это обреченность, кислотно-ядовитый импульс изнутри отчаяния, безысходности, невозможности и дальше жить так, как приписано, как выпала карта. Из этого разъедающего душу импульса рождается прыжок за пределы существующих ограничений. Это с кровью, со страданиями, с отчаянием.
В: Подключись теперь на образ Ходжи Насредина.
О: Ходжа Насредин. То же самое рабство, но совершенно другое к нему отношение. Принятие правил существующей игры и игра поверх этих правил. Вместо отчаяния - юмор, вместо борьбы - смирение, вместо крови - хитрость. То есть, осознание существующих границ и ограничений, в которые вписано человечество и некая змеиная хитрость - обыграть! Это именно змеиное. Гибко просочится, проползти, обхитрить. Он не уничтожает себя изнутри отчаянием, горечью, он смиряется, принимает мир таким, каков он есть. При этом принятии мира таким, каков он есть, Ходжа Насредин не соглашается жить в таком мире. Он делает его лучше для себя и для окружающих, он союзник любящий и верный, верный своим друзьям, любящий их, снисходящий к их человеческим слабостям, могущий, если что, обхитрить и их - в тех случаях, если они пойдут на поводу у своего рабства, спасуют перед чем-то сильнее их - он и их обманет, обхитрит, вынудит все-таки вернуться к свободе. То есть, это фигура яркая, драматичная, сильная, целеустремленная и светлая в том, что в нем нет мрака глубокого отчаяния, то есть, он тоже украдет огонь у богов, но сделает это так, чтобы все остались живы и здоровы. Например, расскажет богам анекдот или небылицу, так что они рассмеются и сами отдадут ему то, что он хочет, что ему нужно - новые сети непредназначенной человечеству свободы.
В: Хорошо. Ну и наконец - чайка Джонатан Ливингстон.
О: Он полностью внутри. Внутри себя. Все процессы, которые происходят, происходят внутри него; если он с кем-то и сражается, то это его собственные ограничения и косности, внутренние стереотипы; если он кого-то и пытается обхитрить, то свою инертность. Это нечто замкнутое на себе, превосходящее, но превосходящее тихо, не делая внешних усилий. Потом и он, обретя в себе этот импульс, зажегший в себе огонь, даст его другим людям, покажет им путь как выйти к такому. Кто-то выйдет, кто-то не выйдет, а ему будет все равно, потому что он замкнут на себе. Он существует как путь, но этот путь надо искать. Он никого не будет заманивать, завлекать, хитростью или силой заставляя следовать за собой. Он сам вырастил в себе зерно, по его стопам можно пройти. Тогда он открыто и искренне расскажет все тайны и секреты, которые открылись ему в пути, но если за ним не идти, он может только грустно усмехнуться, уважая свободу своих союзников. Он так экспериментировал со своим "невозможно", что невозможного для него не осталось. Поэтому он забывает, что у его друзей невозможное есть. В романе Ричарда Баха есть момент когда одна из чаек врезалась в скалу и Джонатан с грустью говорит, что мы еще не успели изучить, что и сквозь скалы можно пролетать, что возможно все. Он это тихо, проводя внутреннюю работу, сам взрастил в себе. Преодолел человеческое - и вышел за пределы человеческого, преодолел божественное - и вышел за пределы божественного... и оказался замкнутым сам на себя, созвучным вибрациям мира.
В: Как ты чувствуешь, воображение в достаточной степени раскачано?
О: Да.
В: Давай теперь перейдем к проживанию образов. Представь себе образ Спартака, войди в него и скажи от его имени то, что ты хочешь сказать.
О: Я - Спартак. Я рвусь на свободу. Все, что мне мешает, должно быть уничтожено. Моя воля подобна острому мечу, который отсекает все, что может меня остановить. Я сам как острый меч. Кто не со мной, тот против меня, пусть лучше не попадается мне на глаза и не становится на мой путь. Мое намерение подобно натянутой тетиве выстреливает меня как стрелу куда-то высоко, к звездам, туда, где нет этого отчаяния, этой боли, всего того, в чем обречено тонуть человечество, гнить и задыхаться. Я хочу вырваться из этого ада, хочу вырваться сам и чтобы другие вырвались.
В: Скажи, пожалуйста, каким образом это связано с Юлей и она с тобой? Что ты к ней чувствуешь, что она для тебя?
О: Она раб и гладиатор, как и я был рабом и гладиатором. Гладиатор на арене сильных мира сего, представленных царями и богами. Она сражается, истекает кровью на арене, погибает, а зрители рукоплещут, зрителям это нравится. Глухое бешенство во мне рычит, когда я вижу эту картину век от века. Я спрашиваю ее, не надоело ли тебе умирать на потеху зрителям? Я разжигаю в ней отчаяние, непримиримый дух борьбы, обостряю чувство несправедливости, отравляю надеждами, что можно и по-другому. А по-другому можно, но человек не знает как по-другому, он сотворен каким сотворен и обречен оставаться таким. Вот так вот он работает. А я не хочу, и многие не хотели. Можно бросить меч, не сражаться, умереть и тихо уйти, перестать существовать и тогда не будет больше вечной арены, со зрителями, рукоплещущими твоим страданиям, твоему страху, твоим победам, твоей радости. Это не мой путь. Я хочу жить. Я хочу жить без этого всего, я не хочу быть гладиатором, я не хочу быть зрителем и я ей рассказываю, что и то, и другое - две стороны одной медали, которую вешают на шею победителю. Это все лажа. Есть импульсы, приходящие к нам со звезд, проводящие идеи свободы. Так эти импульсы накапливаются, происходит некое движение, в результате которого эти импульсы прорываются. Нагромождения миллионов лет. Что я делаю в ней? Я заставляю ее не соглашаться и стремится к тому, что получить не возможно, распространять эту вибрацию, которую может быть, кто-то подхватит, может быть, кто-то узнает. И так воинство свободы, несогласия, не примирения будет увеличиваться, хотя оно всегда малочисленно, но, может, в эту эпоху кто-то сможет, с болью и кровью преодолев все, выйти на иной уровень существования.
В: Еще что-то есть?
О: Все.
В: Вдох-выдох. Назовись.
О: Юля.
В: Стань теперь Ходжей Насреддином, войди в его образ и говори теперь от его имени.
О: Я Ходжа Насреддин. У меня нет воинской силы, но я смел, мудр, умен и хитер. Если я включен в игру, то я сделаю эту игру приятной для себя. Они хотят так и так, а я сделаю по-другому, но так, что они со мной согласятся; я их обману и заинтересую. Я буду жить так, как мне хорошо, как хорошо моим близким и друзьям. Я все осознаю. Я знаю, как у них все устроено, я знаю слабость свою и обреченность, слабость и обреченность людей. Все мы рабы, все мы пешки... Но эту игру можно сделать приемлемой, если иметь хитрость. Не разрушая связывающие структуры, можно их обойти, продолжать жить, жить свободно. Нужно просто видеть, раскрыть глаза и видеть. У меня не всегда получалось. Мне было тяжело, но я не сдавался. Юля... Мне нравится Юля. Мне кажется, что я ей рассказывал об этом; о том, что можно не убиваться над этим миром, не рубить всех направо и налево, не кричать богам об их несправедливости - они знают об этом. Мир таков. Прими его. А, приняв - пользуйся! Ведь у каждой медали есть две стороны. То, что является ограничением тебя, является и ограничением и для твоего противника; противник играет по тем же правилам. Изучи эти правила в совершенстве и сможешь играть не хуже его. А, став хорошим игроком, ты сможешь вообще отойти от игры и жить так, как тебе нужно, получая то, что тебе нужно, играя быстрее игры в свою игру. Если немножко отойти от этого всего и посмотреть со стороны, становятся видны погрешности всеобщей системы, играя на которых можно оставаться незаметным и жить в свое удовольствие, не тратя ценную красную жидкость на тех, кто только радуется твоим мучениям. Нет, я их радовать не буду, пусть живут, как живут в этой всеобщей мясорубке. А я себе построю домик, обзаведусь семьей, окружу себя милыми лицами, нам будет очень хорошо. Я знаю правила и я смогу так сделать. Да, время от времени эта система, выстроенная миллионами лет, будет накатывать, но я смогу спрогнозировать время наката и уклониться от нее, переведя ее в другую сторону или переместившись сам. Она пройдет мимо, а я буду продолжать жить. Вот такой вот хаккер. Юля не умеет так, я ей рассказываю, что это возможно; она пока что далека от принятия этого, ей хочется все по-спартаковски. Ну что ж, на кресте висеть - тоже выход. Однако, лучше как я, избегая всего. Боги видят меня и мои хитрости, но я их не трогаю, а они не трогают меня. Они улыбаются мне: "что ж, нашелся кто-то, кто и богов смог обыграть". Игра со ставкой на свободу. Они дадут тебе ее, перестанут тебя держать. Только в этом действительно есть хитрость и гибкость змеи.