Azərbaycan Milli Elmlər Akademiyası Fəlsəfə Ġnstitutu “Müasir fəlsəfə problemləri” Ģöbəsi
Yüklə 6,92 Mb. Pdf görüntüsü
|
- Bu səhifədəki naviqasiya:
- 9, с. 37, 41
|
8-10). Правда, приведенные рассуждения Д. Чижевского больше касаются современных философских традиций, которые
являются 64
преимущественно национальными. В давние времена, когда еще не сформировались новая нация и соответствующие национальные философии, ситуация выглядела несколько иначе. И все же нельзя отрицать, что особенности мировосприятия этноса, представители которого выступали создателями философских систем, накладывали отпечаток на эти системы. Говоря о развитии философской мысли на наших землях, стоит обратить внимание на ментальные особенности украинского народа, на то, как эти особенности находили проявление на уровне философии. Определенным образом они определялись средой, в котором жил этнос. На значение территориального фактора в формировании этноса обращали внимание Монтескье в работе «О духе законов» (1748 г.), немецкий этнограф Ратцель, российский историк Ключевский и др. О влиянии территории на этнос вел речь украинский историк Николай Костомаров в работе «Две русские народности» (в 1861 г.) Особенно на этом акцентировал внимание Вячеслав Липинский (5). «Как бы ни была развита техника, - писал Лев Гумилев, - все необходимое для поддержания жизни люди получают из природы. Следовательно, они входят в трофическую цепь как верхнее, завершенное звено биоценоза населенного ими региона. А если так, то они являются элементами структурно-системных целостностей, включающих в себя, наряду с людьми (домашних животных и культурных растений), ландшафты, как преобразованные человеком, так и не задетые, богатство недр, взаимоотношения с соседями - или дружеские или враждебные, ту или иную динамику социального развития, а также то или иное сочетание языков (от одного до нескольких) и элементы материальной и духовной культуры» (6, с. 16). Итак, этнос должен приспосабливаться к своей среде, находить наиболее подходящие механизмы взаимодействия с ним. Эти механизмы играют важную роль в естественном отборе. Выживают и продолжают себя в потомках, лучше приспособлены к среде лица, являющиеся носителями определенных признаков, в т.ч. и ментальных (7, с. 17-18). Приспособление к среде определяет специфику социального взаимодействия между представителями этноса, а также их отношение к другим народам. Все это вместе взятое формирует у них особенности восприятия окружающей действительности. В течение последних трех тысячелетий, история которых зафиксирована в письменной форме, на украинских землях проживали представители разных народов. Те, которые сумели внедриться, со
65
временем формировали определенные особенности мировосприятия, адекватные местным условиям. Это объясняет мировоззренческие параллели, прослеживаемые между взглядами разноэтнических мыслителей, которые проживали на украинских землях. Д. Чижевский попытался выделить основные характеристики украинского национального типа и проследить, как они отражены на уровне философии. С его точки зрения, украинский народный характер ни был и не мог быть чем-то совершенно стабильным. На него влияли два фактора - природа Украины и ее история. Большую роль в формировании психических черт украинцев сыграла степь, соединяющая «широту и размах пейзажа с буйным расцветом жизни природы» и порождающая чувство «безгранично могучего, или безгранично большого» (8, с. 16). О роли степи в формировании украинского мировосприятия говорили и другие исследователи. «Суть степи в тому, - писал Леонид Николаенко, - что он через свойство своей природы ... делает всей жизни пышно развернуться». Благодаря этому «жизнь раскрывается в порядке и гармонии» (9, с. 37, 41). Однако, по нашему мнению, стоит прислушаться и к размышлениям Григорий Гусейнова, который, будучи «человеком степи», далек от ее идеализации. «На севере, - считает он, - везде в большей или меньшей степени присутствуют леса и горы. Даже если это лесостепь и невысокие холмы, они все равно создают более или менее уютный рельеф, чувство защищенности. А на юге, в степях, уже совсем по- другому: здесь человек обычно один-одинешенок находится на огромном открытом пространстве и имеет совершенно другие ощущения, здесь больше страха, недоверия, хотя и дышится свободнее. Это ощущение хорошо передал Винниченко, когда даже собственная тень вызывает подозрения. Как следствие - определенная самоизоляция, хуторянство и замкнутость» (10, с. 23). Несмотря на большую роль степи в формировании украинской ментальности, мы далеки от того, чтобы преувеличивать ее значение. Для предков современных украинцев, южан Древнерусского государства, степь, Дикое Поле были чужой, враждебной территорией, откуда ждали опасность. Изначально украинский этнос формировался в лесостепной и лесной зоне, где находились основные политические и культурные центры Украины-Руси - Киев, Галич, Владимир (Волынский), Львов, Луцк, Острог и др. Кстати, практически все европейские народы формировались в лесостепной или лесной зоне. Интенсивное освоение украинцами степи началось в XVI-XVII вв. При
66
этом переселенцы несли в степь сложившиеся привычки оседлого земледельческого населения, свое мировоззрение. Поэтому не стоит считать украинский этнос и культуру произведением исключительно степи. Хотя, как отмечалось, степь сыграла важную роль в формировании украинского мировосприятия и миропонимания. В этом смысле украинцы отличаются от большинства европейцев и определенным образом сближаются с кочевыми, в частности тюркскими, народами Азии. Степь породил такое явление, как украинское казачество. Оно стало продуктом симбиоза проукраинской культуры и элементов культуры тюркской. Перевесила первая, хотя многие тюркские элементы и дальше «секретно» сохраняются в нашей ментальности. Степь, усиленная действиями тюркских кочевников, творила не только чувство жизненной полноты, «бесконечно мощного и большого», но и чувство временности, неуверенности. Ведь жизнь в степи до XVIII века включительно была опасной. Эту ментальную черту казака продемонстрировал Николай Гоголь в «Вечер накануне Ивана Купала». Вот как он описывает казацкий хутор: «избушек десять, не обмазанных, не покрытых, торчало то там, то сям, посреди поля. Ни плота, ни хлева хорошего, где бы поставить скот или виз. Это еще богачи так жили, а посмотрели бы на нашу братию, на голь: вырытая в земле яма - вот вам и хата! Только по дыму и можно узнать, что живет там человек божий. Вы спросите, почему они так жили? Бедность не бедность: потому что тогда казаковал почти каждый и набирал в чужих землях всякого добра; а больше из-за того, что не было необходимости обзаводиться хорошей домом. Какого народа тогда не ходило по всем местам: крымчане, ляхи, латинство! Бывало, что и свои наедут вместе и обдирают же своих. Всякое бывало» (11, с. 47). Основные черты «психического уклада украинцев», по мнению Дмитрия Чижевского, являются эмоционализм и сентиментализм, чувствительность и лиризм, наиболее ярко проявляемые в эстетизме. На второе место он ставил индивидуализм и стремление к «свободе». На третье - беспокойство и подвижность – более внутренние, психические, чем внешние. Собственно, все эти черты, считал Д. Чижевский, наиболее адекватно проявились в украинской мысли в «философии сердца», которая исходит из того, что «человеческая душевная жизнь глубже, чем сознательные психические переживания, их основой служит – «сердце», нечто глубокое в человеке. «Бездна», которая порождает из себя и обуславливает собой, так сказать, «поверхность» нашей психики» (12, с. 17).
67
Со многими приведенными соображениями Дмитрия Чижевского стоит согласиться. Хотя, по нашему мнению, характеристика им основных элементов украинской ментальности не является исчерпывающей. Также не следует преувеличивать в украинском философствовании значения «философии сердца». Вопросам украинской ментальности и ее отражению на философском уровне много внимания посвятил Иван Мирчук, рассматривая эту проблему в контексте «славянской духовности». Он считал, что духовная энергия у славян имеет не вертикальное, а горизонтальное направление. Она сосредотачивается не в головах гениальных мыслителей-специалистов (типа Канта или Гегеля), а разливается широко философскими интересами народных масс. Еще одной важной чертой славянской философии, по мнению Ивана Мирчука, является ее «тяга к осуществлению мысли», склонность к конкретизации, преобразования теории в практику. Отсюда будто глубокое пренебрежение к абстрактным, умственным теориям и интерес к эмоционально-интуитивным подходам познания, обращение к религиозной рефлексии как более практической, жизненной (13, с. 57-
Характеризуя ее в своей лекции, прочитанной в Берлинском Украинский Научном Институте в 1935 г., он обращает внимание на сильное преобладание в ней «момента эмоционального над рациональным». «Украинские философы, - утверждал И. Мирчук, - относятся очень скептически к границам человеческого познания. Этим всем, очевидно, совсем не утверждается, что украинцы недооценивают вес рационального мышления. Славянское, а в частности украинское мышление является во многих пунктах противоположным мышлению немецкому ... Оно определяется бессистемностью, вместо мертвой временами систематичности, но гениальной интуицией и с помощью чувств строит свои конструкции. Брак основательности углубления в ограниченной узкой сфере деятельности - вместо широкой сферы духовных интересов и связанных с этим рациональных осложнений; никакого понимания трактовки проблем в теории и практике, но чувственное схватывания действительности, непосредственность решений под влиянием аффекта и наконец синкретичность моментов теоретических и практических. Через доминирование чувства «сва-воли», желания не проявляет особой твердости, терпении и плановости, только колебания между периодами полной пассивности и сверхчеловеческой деятельности» (14, с. 24-25). 68
Несмотря на то, что приведенные рассуждения интересны и, безусловно, заслуживают внимания, по нашему мнению, не стоит так резко противопоставлять немецкую и славянскую, в частности украинскую, философскую мысль. В немецкой культуре было предостаточно мистицизма, а в конце XVIII - начале XIX в. Германия стала родиной романтизма. Не говоря уже о том, что она дала «беспредельную» философию Фридриха Ницше. Рационалистическая линия в немецкой философии обусловливалась существованием в Германии сильной схоластической традиции на уровне высшей школы. Не исключено что, если бы в Украине тоже была такая традиция, мы могли бы иметь украинскую рационалистическую философию. По крайней мере деятельность Киево-Могилянской академии определенным образом подтверждает это мнение. Кстати, между этим вузом и немецкими университетами существовали широкие контакты, о чем писала Валерия Ничик (15). Рассматривая украинскую философию, а также философские традиции других народов, которые были представлены в Украине, можно утверждать, что в них находили проявление следующие ментальные черты.
Прежде всего это сильная связанность с землей, природой, «слитность» с ними, стремление жить природными ритмами. Эта «слитность», стремление к естественной жизни неоднократно отражалась в творчестве украинских писателей, мыслителей, философов. Похоже, эта черта имела давние архаичные корни. А «крестьянскость» украинского этноса, отсутствие у него развитой городской культуры способствовали ее сохранению. На сильную связанность с землей украинцев обращал, кстати, внимание И. Мирчук, называя это качество антеизм. Он рассматривал ее как главный компонент украинской духовности (16, с. 61). Связанность с землей находила выражение на философском уровне в противопоставлении «здоровой», «естественной» жизни - жизни цивилизованной. Такое противопоставление есть у Григория Сковороды, Тараса Шевченко, Пантелеймона Кулиша и других. В то же время в творчестве украинских мыслителей видим восхваление природы, даже восхищение ею. Такая естественность, конечно, имела и имеет свои положительные стороны. Она дает возможность «трезво» взглянуть на жизнь, избегать «цивилизационных заблуждений». Но, с другой стороны, отсутствие цивилизованности тормозит полноценное развитие, на что в свое время обращал внимание Владимир Антонович (17, с. 19-20).
69
То, что украинцы (все жители Украины) стараются не отделяться от природы, не противопоставлять себя ей, уменьшало значение рационалистической рефлексии. Вместо этого они придавали большее значение рефлексии эмоциональной, интуитивной. Поэтому существенной чертой нашей ментальности, которая находила проявление на уровне философствования, является эмоциональность, чувственность. Представлена она в «философии сердца», которую развивали Григорий Сковорода, Пантелеймон Кулиш, Памфил Юркевич. «В нашем характере, - не без оснований считал Иван Гончаренко, - центральное место занимает чувственная сфера. Чутье, главным образом, определяют украинского человека. Не входим в причины этого. Очевидно, богатство украинской природы, климат и занятия сельским хозяйством является тому причиной. Одаренные излишне чутьем, мы недостаточно контролируем его со стороны других психических составляющих - свободы и умственных дарований. Это не плохо, что мы богаты чувствами. Именно эта чувственная сфера определяет нашу глубокую религиозность, наши нравственные и эстетические ценности, высоко поднимают украинского человека. Но всякие чувства - и положительные, и отрицательные - должны быть под контролем разума и управляемые волей. Потому что без этого будем иметь расщепленный характер, раздвоенную психику, постоянно будем разрушать то, что перед тем создали» (19, с. 72). Указанная черта определенным образом «выводит» украинскую философию из сферы европейской традиции, в которой акцент делается преимущественно на рациональности и логичности. Строгие логико-рациональные философские течения плохо приживались в Украине. Примером может быть Киево-Могилянская академия. Хотя это учебное заведение просуществовал почти двести лет, оно так и не стало по своей сути украинским. В то же время эмоциональность и интуитивизм сближают украинский философию с индийской традиции, о чем уже говорилось. Немало наших мыслителей делали акцент на внутреннем самоуглублении и самопознании. Это можно видеть у Григория Сковороды, у других представителей «философии сердца». Восхищение украинцами природой, усиленное эмоциональностью, определяет такую ментальную черту, как эстетизм. Отсюда попытки украинцев эстетизировать действительность на уровне быта, культуры. Украинцам лучше удается проявить себя в художественной сфере, чем в сфере дискурсивной, где требуется рационалистический
70
подход. Они сильны в изобразительном искусстве, театре, кино, поэзии. «Слияние» с природой, желание избежать «благ» цивилизации было одной из причин того, что украинец «бежал и убегает от мира», пытается обустроиться на хуторе, создать свою «хату с краю». Отсюда специфический украинский индивидуализм. Его не
стоит отождествлять с индивидуализмом европейским, сформировавшийся в условиях городской жизни. Города средневековой Западной Европы выступали некими «ячейками свободы», где «городской воздух делало человека свободным». Сюда часто убегали энергичные и активные личности, которые не хотели повиноваться феодальной эксплуатации. Городская жизнь давала лучшие возможности для реализации собственного «я» и в конечном счете способствовала развитию «свободного индивидуализма». Однако жизнь в западноевропейском городе требовала соблюдения соответствующих правил, законов, что, в частности, нашло выражение в Магдебургском праве. Без надлежащего соблюдения этих правил функционирование городов делалось проблематичным. Поэтому сформированные в Западной Европе представления о свободе, «свободный индивидуализм» мыслились в рамках закона: я могу делать все, что мне заблагорассудится, но не нарушая общепринятых правил. В Украине сложилась другая ситуация. В силу различных исторических обстоятельств, здесь не столь интенсивно развивалась городская жизнь. И, наконец, города не стали «ячейками свободы», как на Западе. Такими очагами в Украине выступали неосвоенные земли, Дикое Поле, степь (этакая «первозданная природа»), куда бежали люди в поисках свободы - и не только от господина, землевладельца, но и от государства, его законов. Неудивительно, что в степи обитали казаки, кроме крестьян, мещан, потомков бывших бояр, представители благородных фамилий и даже в период под названием «смутное время» князья вроде Дмитрия Вишневецкого (Байды). К тому же, как считают некоторые исследователи, степь порождала и порождает в человеке чувство «безграничной» воли (20,
Очевидно, исторические факторы в сочетании с географическим фактором Степи, сформировали в Украине свое понимание свободы и индивидуализма. Украинец не признает закона, четко устоявшихся норм поведения, навязанных извне. Для украинца свобода - это «сва- воля» (без ограничений, приближенная к анархии). Иногда это мыслится как «бегство от мира».
71
Неудивительно, что среди украинских философов и деятелей украинской культуры рождались такие личности, которые выступали носителями именно такого индивидуализма и такой произвольной свободы «сва-воли». Например, очень популярный во времена своей жизни Иоанн (Иван) Вышинский, произведения которого почти не печатались и который уступал по уровню своей образованности и эрудиции некоторым писателям-полемистам, со временем стал первостепенной фигурой украинской культуры конца ХVI - начала ХVII в. Почему произошла такая «метаморфоза»? Очевидно, далеко не последнюю роль сыграл своеобразный «духовный анархизм» этого автора, его нежелание принимать существующие общественные порядки и бегство от них (пока, к монашеской келье на Афон). Или возьмем беспрецедентное возвышения в истории нашей философии фигуры Григория Сковороды, превращение его в своеобразную символическую фигуру. Не вдаваясь сейчас в анализ взглядов этого мыслителя, отметим, что для большинства украинцев они не очень известны. Однако им импонирует прежде всего жизнь Григория Сковороды, то, что он «бежал от мира». Украинский индивидуализм, соединенный с пониманием свободы как сва-воли, есть также во взглядах Тараса Шевченко, Пантелеймона Кулиша, Владимира Винниченко, других писателей и мыслителей. Неприятие украинцами цивилизации, бегство от нее часто имеет не столько внешний, сколько внутренний характер и ведет к формированию специфического украинского юмора. Он, несмотря на мягкость, ориентирует на ироническое восприятие мира как чего-то ненастоящего, некой игры - «сансары», «суеты сует». Мудрый человек не должен воспринимать его всерьез. В этом случае юмор выступает как мудрость. Поэтому он (как бы это не звучало парадоксально) становится частью украинского философствования. Итак, украинская философия, хотя и находится в русле европейской философской традиции, далека от ее классических образцов. Подходить к ней с критериями, присущими этой традиции, дело малоперспективное. При таком европоцентристском подходе (а именно он преобладает при рассмотрении истории философии в Украине) мы рискуем многое потерять, упустить из виду. Надо осознать: Надо осознать: мы имеем «свою мудрость», свою специфическую философию. И не надо комплексовать по поводу того, что у нас не было «великого философа», который бы «образовал синтеза мирового значения» (как это делает Дмитрий Чижевский). Мы видим, что современная западноевропейская философия отходит от
72
чисто рационалистического подхода, ища для себя возможность интуитивной и эмоциональной рефлексии. Именно это присуще украинской философской традиции.
Yüklə 6,92 Mb. Dostları ilə paylaş:
|