О бытии, проблемы человека и его бытия в мире, вопросы души
§ 2. Толпа и ее психология
Yüklə 1,78 Mb.
|
§ 2. Толпа и ее психологияТолпа являет собой случайное или почти случайное сборище людей, объединенных в данном пространстве временным и прехо дящим интересом; это простое множество разрозненных людей, лишенное органической связи и единства; это хаотическое целое, как правило, лишенное какой-либо четкой внутренней организа ции; иногда эта организация носит расплывчато-сумбурный ха рактер. С позиций психологии толпа отличается резкой ослаблен- ностью разумного контроля в своем поведении. Вследствие этого в толпе главным образом проявляется эмоционально-волевое бу шевание страстей, смутных и неустойчивых интересов людей. В обществе всегда находятся люди, которые бесстрашно смелы в толпе и ничтожно трусливы порознь. Поведение толпы обычно определяется влиянием захватываю щих, как сильный ветер, настроений и подвержено сильному воз- Булгаков СМ. Два града. Т. II. С. 289. Гегель Г.В.Ф. Сочинения. М., 1932. Т. IX. Ч. 1. С. 9. 23-927
706 Глава 19. О роли народных масс и личности в истории действию лидера, в качестве которого выступает человек, быстрее и лучше других уловивший настроение толпы, толком не выска занные ее устремления, порывы и скрытые мотивы или способный возбудить в ней желаемый им настрой. Толпа без вожака не может ничего сделать. Как сказал И.В. Гете, ничто не представляет собой такой бес толочи, как большинство: ибо оно состоит из сильных заправил, которые себя приноравливают, из слабых, которые себя приупо- добляют, и из толпы, которая волочится за ними, нисколько не ведая, чего она хочет. По словам Ж.Ж . Руссо, всегда будет суще ствовать большое различие между тем, чтобы подчинить себе толпу, и тем, чтобы управлять обществом. Если отдельные люди порознь один за другим порабощаются одним человеком, то каково бы ни было их число, я вижу здесь только господина и рабов, а никак не народ и его главу. Это, если угодно, — скопище людей, а не ассоциация. История человечества показывает, что нет ничего суетнее и не постояннее толпы. Об этом сообщают Тит Ливии и многие другие знаменитые историки. В их рассказах о поступках людей нередки истории о том, как толпа, осудив человека на смерть, начинает тут же оплакивать его. Например, римский народ, приговорив к казни Манлия Капитолийского, стал желать его воскресения. О событи ях в Сиракузах по смерти Гиеронима, внука Гиерона, историк рас сказывал: избежав опасности, народ начал призывать его своими мольбами — таков хрупкий характер толпы, которая готова или рабски служить, или гордо властвовать. Н. Макиавелли возражал против такого подхода к оценке толпы, стремясь опровергнуть общее мнение всех историков. Он исходил из того, что недостатки, приписываемые историками народу, свойственны людям вообще и особенно государям. Всякий, не подчиняющийся законам, спо собен к тем же проступкам, в которые впадает распущенная толпа. Доказать это не трудно, потому что, как ни много было государей, но добрых и умных между ними было мало. Речь, конечно, идет о государях, которые имели возможность разорвать направлявшие их узы, поэтому здесь не берутся в расчет, скажем, египетские древние цари, управлявшие этой страной по законам; спартанские или французские короли, власть которых более ограничивалась законами, чем каких бы то ни было государей более позднего вре мени. Надо рассматривать всякого человека самого по себе и су дить о том, подобен ли он всей массе, взяв его независимо от усло вий, ограничивающих и изменяющих его сущность. Эти государи имеют много общего с толпой, которая так же ограничена закона- §3. 0 роли личности в истории: стратегический ум, характер и воля вождя 707 ми, как и они, так же честна, как и они, и не способна ни гордо владычествовать, ни рабски служить. Не все люди до такой степе ни разумны, чтобы осуществлять свои поведенческие акты в соот ветствии с нормами морали и права. Порой не только толпой, но и народом двигают не обдуманные намерения, а вспышки страсти. Такого рода поведение толпы, по существу, — явление стихийное; оно может иметь только стихийные основания экономико-психо логического характера1. Всюду, где вспыхивает стихия бушующей толпы и где она, загоревшись, овладевает поступками и судьбами людей, всюду, где люди оказываются бессильными перед ее сле пым и сокрушающим порывом, проявляется несовершенство, или недозрелость, или вырождение духовной культуры людей. Стихия толпы всегда в конечном счете кончается поражением, выявляя ограниченность и неудачу духа: в психологии толпы нет собствен но творческого преодоления стихии, что предполагает высшие по рывы ясного разума. Стихия же, вовлекающая людей в хаос про тестующей толпы, есть стихия неустроенной и ожесточившейся всей суммой бедствий человеческой души. Народ лишь тогда ре шает дело, когда он охвачен организацией и им руководят знание и ясность достижимой цели. § 3. О роли личности в истории: стратегический ум, характер и воля вождя Временами социальные мыслители преувеличивали роль лич ности, прежде всего государственных деятелей, полагая, что чуть ли не все решается выдающимися людьми. Короли, цари, полити ческие вожди, полководцы якобы могут управлять и управляют всем ходом истории, как своего рода кукольным театром. Разуме ется, роль личности велика в силу особого места и особой функции, 1 Разные страны испытывали психические эпидемии, которые приводили к национальным катастрофам. Они происходят, когда совпадают не менее трех фак торов. Первый из них — наличие фанатиков, т.е. параноидальных личностей (их примерно 3% в любом обществе). Это психически неустойчивые люди, или люди, не обладающие самостоятельным мышлением, твердым характером, чаще всего это легко внушаемые. На массовых митингах ловкий краснобай способен, играя на волнах эмоций, вести массы людей в желаемом для него направлении. Когда лидеры-фанатики и внушаемые люди толпы смыкаются с третьим фактором — властью, то от этого замыкания «вольтовой дуги» образуется сильнейшее возго рание. Так рождается катастрофа (см.: Le Bon. Psychologie des fonles. Paris, 1905; Тард Ж. Законы подражания. СПб., 1982). Ярчайшим примером этого является преступная одурь фашистского разгула, что выразилось и в дебошах, и, наконец, в морях крови целых народов. 23' 708 Глава 19. О роли народных масс и личности в истории которую она призвана выполнять. Философия истории ставит ис торическую личность на подобающее ей место в системе социаль ной действительности, указывая на реальные общественные силы, выдвигающие ее на историческую сцену, и показывает, что она может сделать в истории, а что не в ее силах. В общей форме исторические личности определяются так: это личности, вознесенные силой обстоятельств и личными качества ми на пьедестал истории. Всемирно-историческими личностями, или героями, Г. Гегель называл тех немногих выдающихся людей, личные интересы ко торых содержат в себе субстанциональный элемент, составляю щий волю Мирового духа или Разум истории. Они черпают свои цели и свое призвание не из спокойного, упорядоченного хода вещей, а из источника, содержание которого скрыто, который «еще находится под землей и стучится во внешний мир, как в скорлупу, разбивая ее». Они являются не только практическими и политическими деятелями, но и мыслящими людьми, духовны ми руководителями, понимающими, что нужно и что своевремен но, и ведущими за собой других, массу. Эти люди, пусть интуи тивно, но чувствуют, понимают историческую необходимость и потому, казалось бы, должны быть в этом смысле свободными в своих действиях и поступках. Но трагедия всемирно-историчес ких личностей состоит в том, что «они не принадлежат самим себе, что они, как и рядовые индивиды, суть только орудия Мирового духа, хотя и великое орудие. Судьба, как правило, складывается для них несчастливо, потому что их призвание заключается в том, чтобы быть уполномоченными, доверенными лицами Мирового духа, осуществляющего через них и сквозь них свое необходимо историческое шествие... И как только Мировой дух достигает бла годаря им своих целей, он больше не нуждается в них и они «опа дают, как пустая оболочка зерна»1 . Изучая жизнь и действия исторических личностей, можно за метить, писал Н. Макиавелли, что счастье не дало им ничего, кроме случая, доставившего в их руки материал, которому они могли дать формы согласно своим целям и принципам; без такого случая доблести их могли угаснуть, не имея приложения; без их личных достоинств случай, давший им в руки власть, не был бы плодотворным и мог пройти бесследно. Необходимо было, чтобы, например, Моисей нашел народ Израилев в Египте томящимся в 1 Гегель Г.В.Ф. Сочинения. М., 1959. Т. VIII. С. 29—30 . §3. 0 роли личности в истории: стратегический ум, характер и воля вождя 709 рабстве и угнетении, чтобы желание выйти из такого невыносимо го положения побудило следовать за ним. А для того чтобы Ромул стал основателем и царем Рима, было необходимо, чтобы он при самом своем рождении был всеми покинут и удален из Альбы. А Киру было «необходимо застать персов недовольными индий ским господством, а мидийцев ослабленными и изнеженными от продолжительного мира. Тезею не удалось бы выказать во всем блеск своих доблестей, если бы он не застал афинян ослабленными и разрозненными. Действительно, начало славы всех этих великих людей было порождено случаем, но каждый из них только силой своих дарований сумел придать великое значение этим случаям и воспользоваться ими для славы и счастия вверенных им народов» . По словам И.В. Гете, Наполеон, не только гениальная истори ческая личность, гениальный полководец и император, но прежде всего гений «политической продуктивности», т.е. деятель, беспри мерный успех и удачливость которого, «божественное просветле ние» вытекали из гармонии между направлением его личной дея тельности и интересами миллионов людей, для которых он сумел найти дела, совпадающие с их собственными стремлениями. «Во всяком случае, его личность возвышалась над всеми прочими. Но самое главное — это то, что люди, подчиняясь ему, рассчитывали тем самым лучше достигнуть своих собственных целей. Именно поэтому они и шли за ним, как идут за всяким, кто внушает им подобного рода уверенность»2 . История вершится людьми в соответствии с объективными за конами. Народ, по словам И.А. Ильина, есть великое раздельное и рассеянное множество. А между тем его сила, энергия его бытия и самоутверждения требуют единства. Единство же народа требует очевидного, духовно-волевого воплощения — единого центра, лица, выдающейся умом и опытом персоны, выражающей право вую волю и государственный дух народа. Народ нуждается в муд ром вожде, как сухая земля в хорошем дожде. По словам Платона, мир лишь тогда станет счастливым, когда мудрецы станут царями или цари мудрецами. В самом деле, говорил Цицерон, сила народа ужаснее, когда у него нет предводителя; предводитель чувствует, что он за все будет в ответе, и озабочен этим, между тем как ослеп ленный страстью народ не видит опасностей, которым он себя под вергает. 1 Макиавелли Н. Государь. СПб., 1868. С. 24. 2 Эккерман И.П. Разговоры с Гете. М., 1981. С. 449. 710 Глава 19. О роли народных масс и личности в истории За всю историю человечества произошло огромное множество событий, и всегда они направлялись различными по своему мо ральному облику и разуму личностями: гениальными или тупо умными, талантливыми или посредственными, волевыми или без вольными, прогрессивными или реакционными. Став по воле слу чая или в силу необходимости во главе государства, армии, народного движения, политической партии, личность может ока зывать на ход и исход исторических событий разное влияние: по ложительное, отрицательное или, как это нередко бывает, и то и другое. Поэтому обществу далеко не безразлично, в чьих руках сосредоточивается политическая, государственная и вообще адми нистративная власть. Выдвижение личности обусловливается и потребностями общества, и личными качествами людей. «Отличи тельная черта подлинных государственных деятелей в том именно и состоит, чтобы уметь извлечь пользу из каждой необходимости, а иногда даже роковое стечение обстоятельств повернуть на благо государству»1 . Историческую личность необходимо оценивать с точки зрения того, как она выполняет задачи, возложенные на нее историей. Прогрессивная личность ускоряет ход событий. Величина и харак тер ускорения зависят от общественных условий, в которых про текает деятельность данной личности. Сам факт выдвижения на роль исторической личности именно данного человека — это случайность. Необходимость же этого вы движения определяется исторически сложившейся потребностью общества в том, чтобы главенствующее место заняла личность именно такого рода. Н.М. Карамзин так сказал о Петре Первом: народ собрался в поход, ждал вождя и вождь явился! То, что имен но этот человек рождается в данной стране, в определенное время, — чистая случайность. Но если мы этого человека устра ним, то появляется спрос на его замену, и такая замена находится. Разумеется, нельзя представлять дело так, что сама по себе соци альная потребность способна незамедлительно породить гениаль ного политика или полководца: жизнь слишком сложна, чтобы ее можно было уложить в эту простую схему. Природа не так уж щедра на рождение гениев, а путь их тернист. Зачастую в силу исторических условий весьма видную роль приходится играть про сто способным людям и даже посредственным. Об этом мудро ска зал У. Шекспир: маленькие люди становятся великими, когда ве- Гюго В. Собрание сочинений. М., 1953-1956 . Т. 15. С. 44—45 . § 3. О роли личности в истории: стратегический ум, характер и воля вождя 711 ликие люди переводятся. Примечательно психологическое наблю дение Ж. Лабрюйера: высокие места делают людей великих еще более великими, а низких еще более низкими. В этом же духе высказывался еще Демокрит: чем «менее достойны дурные граж дане получаемых ими почетных должностей, тем более они стано вятся небрежными и исполняются глупости и наглости»1 . В связи с этим справедливо предостережение: «Остерегайся занять благо даря случайностям пост, который тебе не по плечу, чтобы не ка заться тем, чем ты не являешься на самом деле»2 . В процессе исторической деятельности с особой остротой и вы пуклостью выявляются и сильные, и слабые стороны личности. И то и другое приобретает порой огромный социальный смысл и ока зывает влияние на судьбы нации, народа, а порой даже и челове чества. Поскольку в истории решающим и определяющим началом яв ляется не индивид, а народ, личности всегда зависят от народа, как дерево от почвы, на которой оно растет. Если сила легендар ного Антея заключалась в его связи с землей, то социальная сила личности — в ее связи с народом. Но тонко «подслушивать» мысли народа способен только гений. Каким хочешь будь самодержцем, писал А.И. Герцен, все же будешь поплавком на воде, который, действительно, остается наверху и будто заведует ею, а в сущности носится водой и с ее уровнем поднимается и опускается. Человек очень силен, человек, поставленный на царское место, еще силь нее, но тут опять старая штука: силен-то он только с течением и тем сильнее, чем он его больше понимает, но течение продолжается и тогда, когда он его не понимает и даже когда противится ему. Любопытная историческая деталь. Екатерина Вторая на вопрос иностранца, почему дворянство так безоговорочно ее слушается, ответила: «Потому, что я приказываю им лишь то, чего они сами хотят». Как бы гениальна ни была историческая личность, она в своих поступках детерминирована сложившейся совокупностью общест венных событий. Если же личность начинает творить произвол и возводить свои капризы в закон, то она становится тормозом и в конечном счете из положения кучера экипажа истории неминуемо попадает под его беспощадные колеса. 1 Демокрит // Материалисты Древней Греции: Собрание текстов Гераклита, Демокрита и Эпикура. М., 1955. С. 169. Лихтенберг Г.К. Афоризмы. М., 1963. С. 144. 712 Глава 19. О роли народных масс и личности в истории Вместе с тем детерминированный характер и событий, и пове дения личности оставляет большой простор для выявления ее ин дивидуальных особенностей. Своей проницательностью, организа ционными дарованиями и оперативностью личность может помочь избежать, скажем, в войне лишних жертв. Своими промахами она неизбежно наносит серьезный ущерб движению, обусловливает лишние жертвы и даже поражение. «Судьба народа, стремительно приближающегося к политическому упадку, может быть предот вращена только гением»1 . Деятельность политического вождя предполагает способность глубокого теоретического обобщения внутренней и международ ной обстановки, общественной практики, достижений науки и культуры в целом, умение сохранять простоту и ясность мысли в невероятно сложных условиях социальной действительности и ис полнять намеченные планы, программу. Мудрый государствен ный деятель умеет зорко следить не только за общей линией раз вития событий, но и за многими частными «мелочами» — одно временно видеть и лес, и деревья. Он должен вовремя заметить изменение в соотношении социальных сил, прежде других понять, какой путь необходимо избрать, как назревшую историческую воз можность превратить в действительность. Как сказал Конфуций, человека, который не заглядывает далеко, непременно ждут близ кие беды. Высокая власть несет, однако, и тяжелые обязанности. В Биб лии сказано: «Кому многое дано, с того многое и спросится» (Матф. 25:24-28; Лук. 12:48 1 Кор. 4:2). Исторические личности благодаря тем или иным качествам своего ума, воли, характера, благодаря своему опыту, знаниям, моральному облику могут изменять лишь индивидуальную форму событий и некоторые частные их последствия. Они не могут изме нить их общее направление и тем более повернуть историю вспять: это выше сил отдельных личностей, как бы сильны они ни были. Мы сосредоточили свое внимание прежде всего на государст венных деятелях. Но огромный вклад в развитие исторического процесса вносят гениальные и исключительно талантливые лич ности, творившие и творящие духовные ценности в сфере науки, техники, философии, литературы, искусства, религиозной мысли и дела. Человечество всегда будет чтить имена Гераклита и Демо крита, Платона и Аристотеля, Леонардо да Винчи и Рафаэля, Ко- 1 Гегель Г.В.Ф. Политические произведения. ВС,, 1978. С. 154. §3. 0 роли личности в истории: стратегический ум, характер и воля вождя 713 перника и Ньютона, Ломоносова, Менделеева и Эйнштейна, Шекс пира и Гете, Пушкина и Лермонтова, Достоевского и Толстого, Бетховена, Моцарта и Чайковского и многих, многих других. Их творчество оставило глубочайший след в истории мировой куль туры. Чтобы что-то создать, говорил И.В. Гете, надо чем-то быть. Чтобы быть великим, нужно совершить нечто великое, точнее го воря, нужно уметь совершать великое. Никто не знает, как люди становятся великими. Величие человека определяется и прирож денными задатками, и приобретенными качествами ума и харак тера, и обстоятельствами. Гениальность неразлучна с героизмом. Герои противопоставляют свои новые принципы жизни старым, на которых покоятся существующие нравы и учреждения. Как разрушители старого они объявляются преступниками и гибнут во имя новых идей. «Таково вообще во всемирной истории положение героев, зачинающих новый мир, принцип которого находится в противоречии с прежним принципом и разру шает его: они представляются насильственными нарушителями законов. Индиви дуально они поэтому находят свою гибель, но лишь индивидуум, а не принцип уничтожается в наказании... Сам принцип позднее проложит себе путь, хотя и в другой форме...» . В духовном творчестве колоссальную роль играют личные да рования, талант и гениальность. Гениев считают обычно счастлив цами, забывая о том, что это счастье — результат подвижничества. Гений — это человек, который охвачен великим замыслом, обла дает мощным умом, ярким воображением, огромной волей, ко лоссальным упорством в достижении своих целей. Он обогащает общество новыми открытиями, изобретениями, новыми направле ниями в науке, искусстве. Вольтер тонко подметил: недостаток не в деньгах, а в людях и дарованиях делает слабым государство. Гений творит новое. Ему приходится прежде всего усвоить сделан ное до него, создать новое и отстоять это новое в борьбе со старым. Чем одареннее, чем талантливее, чем гениальнее человек, тем больше творчества вносит он в свой труд и тем, следовательно, напряженнее должен быть этот труд: не может быть гения без ис ключительной энергии и работоспособности. Сама склонность и способность к труду — важнейшие слагаемые подлинной одарен ности, талантливости и гениальности. 1 Гегель Г.В.Ф. Сочинения. М., 1932. Т. X. С. 85 . 714 Глава 19. О роли народных масс и личности в истории «У гениального человека личный интерес чрезвычайно силен, но любовь к человечеству также способна заставить его совершать чудеса. Какое прекрасное занятие — труд на благо человечества! Какая величественная цель! Разве человек имеет лучшее средство приблизиться к Божеству! И в этом направлении он в себе самом находит наилучшее вознаграждение за перенесенные труды» . Харизматическая историческая личность. Харизматической называют духовно одаренную личность, которая воспринимается и оценивается окружающими как необычная, порой даже сверхъес тественная (божественного происхождения) по силе постижения и воздействия на людей, недоступная обычному человеку. Носители харизмы (от греч. charisma — милость, дар благодати) — это герои, созидатели, реформаторы, выступающие либо как провозвестники божественной воли, либо как носители идеи особо высокого разума, либо как гении, идущие наперекор обычному порядку вещей. Г. Ге гель говорил в этой связи о «всемирно-исторических индивидуу мах»2 . Необычность харизматической личности признается всеми, но моральная и историческая оценка их деятельности далеко не однозначна. И. Кант, например, отрицал харизму, т.е. человечес кое величие, с позиций христианской морали. А вот Ф. Ницше счи тал появление героев необходимым и даже неизбежным. Ш. де Голль, сам являясь харизматической личностью, как-то заметил, что во власти лидера должен быть элемент загадочности, своего рода «скрытое очарование тайны»: лидер должен быть по нятен не до конца, отсюда и таинственность, и вера. Сама же вера и воодушевление постоянно подпитываются и тем самым поддер живаются харизматическим лидером посредством чуда, свиде тельствуя о том, что именно он является законным «сыном неба», а вместе с тем и успехами, благополучием его почитателей. Но как только его дар ослабевает или сходит на нет и перестает подкреп ляться делом, вера в него и основанный на ней его авторитет ко леблются и в конечном счете исчезают вовсе. Феномен харизмы уходит своими корнями в глубь истории, в языческие времена. На заре человечества, в первобытных сообще ствах появлялись люди, которые обладали особым даром; они вы- 1 СенСимон КЛ. Избранные сочинения. М.; Л., 1948. Т. 1. С. 108. 2 Гегель был суховато-сдержанным человеком, но и он был в восхищении, уви дев Наполеона. Вот как он описывает его харизматический образ в письме своему другу: «Я видел императора, мировую душу, в то время как он проезжал по го роду... Испытываешь удивительное чувство, когда видишь такое существо, скон центрированное здесь в одном пункте, сидящее на лошади и в то же время пове левающее и управляющее миром» (цит. по: Александров Г.Ф. Очерк истории новой философии на Западе. М., 1939. С. 314.) §3. 0 роли личности в истории: стратегический ум, характер и воля вождя 715 делялись на фоне обычного. В неординарном состоянии экстаза они могли проявлять ясновидческие, телепатические и терапевти ческие эффекты. Их способности были весьма разные по своей ре зультативности. Такого рода дарования называли, например, у ирокезов «орендой», «магой», а у иранцев аналогичного рода дар М. Вебер назвал харизмой. Носители харизмы обладали способ ностью оказывать на своих сородичей воздействие внешнего или внутреннего характера, в силу чего становились вождями и пред водителями, например на охоте. Их власть в отличие от власти вождей традиционного типа во многом основывалась на вере в их сверхъестественные силы. Видимо, сама логика жизни требовала этого. Вебер выявил этот особый тип харизматической власти, про тивопоставив его традиционным типам. По Веберу, харизматичес кая власть вождя основана на безграничном и безоговорочном, притом радостном подчинении и поддерживается прежде всего верой в избранность, харизматичность властителя. В концепции Вебера вопрос о наличии харизмы являлся одним из существенных в трактовке господства человека, обладавшего этим даром, над своими сородичами. При этом сам обладатель ха ризмы считался именно таковым в зависимости от соответствующе го мнения о нем, от признания за ним именно такого дара, что уси ливало эффективность его проявления. Если же верившие в его дар разочаровывались и он переставал восприниматься как харизмати ческая личность, то это изменившееся отношение воспринималось как явное свидетельство «покинутости своим богом» и потери своих магических свойств. Следовательно, признание наличия харизмы у того или иного лица не означало, что новые отношения с « миром », вводимые в силу своего особого предназначения харизматическим лидером, обретают статус пожизненной «легитимности». Призна ние этого дара психологически остается делом личной, основанной на вере и воодушевлении, надежде, нужде и склонности1 . При этом важно заметить, что если окружение лидера тради ционного типа формируется по принципу знатности происхожде ния или личной зависимости, то окружением харизматического лидера может быть «община» учеников, воинов, единоверцев, т.е. это своего рода кастово-«партийная» общность, которая формиру ется по харизматическим основаниям: пророку соответствуют уче ники, военному лидеру — свита, вождю — доверенные люди. Ха ризматическое господство исключает такие группы людей, ядром
В заключение можно сказать, что при любой форме государст венного устройства на уровень главы государства выдвигается та 1 Являются ли харизматическими лидерами такие два чудовища XX в., как Гитлер и Сталин? В данном контексте мы отвлечемся от их исторической роли и сосредоточимся на личностно-психологическом аспекте, рассматривая их только под углом зрения харизмы. Занимаясь под руководством своего учителя акаде мика А.Р. Лурии со студенческих лет изучением психики необычных людей, на чиная со знаменитого Вольфа Мессинга, я интересовался и психическими особен ностями Гитлера и Сталина. В бытность мою заведующим лабораторией биоин формации я получал от сотрудников в машинописном виде описания психических особенностей Гитлера. Он отличался необыкновенной импульсивностью, любил демонстрировать удивительную силу своей памяти, поражая своих военачальни ков, например, знанием марок танков, самолетов множества стран мира, чего не знали даже специалисты соответствующих родов войск. Он отличался поразитель ной силой предчувствия. Приведу два примера. Со своими близкими друзьями по партии он ежегодно отмечал памятную дату в одном из помещений (типа кабачка), где начиналась его карьера. Приехав на очередное сборище, он произносил речь. Вдруг резко прервал свое выступление, быстро схватил бумаги с «кафедры», сунул их в портфель и выскочил из здания. Тут же раздался взрыв. Предчувствие спасло ему жизнь. Аналогичный случай произошел во время Второй мировой войны. Гитлер пребывал в бункере, откуда был прорыт туннель в чащу леса для снабже ния свежим воздухом и спасения в случае покушения. Все шло спокойно. И вдруг Гитлер тревожно приказывает многократно усилить охрану у выхода из туннеля в лесу. Именно в эту ночь осуществилась попытка покушения. Опять-таки пред чувствие спасло ему жизнь. (Прошу специалистов — историков-архивистов быть ко мне снисходительными, если я в чем-то неточен. Моя информация основана на журналистских машинописных материалах, и меня как психолога интересо вала только психология личности Гитлера с точки зрения особенностей его инту итивности, силы его предчувствия.) §3. 0 роли личности в истории: стратегический ум, характер и воля вождя 717 или иная личность, которая призвана играть чрезвычайно ответ ственную роль в жизни и развитии данного общества. От руково дителя государства зависит очень многое, но, разумеется, далеко не все. Многое зависит от того, какое общество его избрало, какие силы его вынесли на уровень главы государства. Народ — это не однородная и не одинаково образованная сила, и от того, какие группы населения оказались в большинстве на выборах, с какой мерой понимания они осуществили свой гражданский долг, может зависеть судьба страны. Можно лишь сказать: каков народ, такова и избранная им личность. §1. 0 смысле истории 719 Разве не в этом заключается смысл истории?! Правда, Ф. Ниц ше говорит: шаг за шагом мы боремся с исполином — случаем, и человечеством до сих пор правит бессмыслие! Можно согласиться с Ницше, ограничив обобщенную категоричность его утвержде ния. Да, в истории много бессмысленного, иррационального, даже нелепого и более того, просто омерзительного. Но сводится ли все в истории к бессмыслию? Такой вывод был бы неверным. В исто рии много не просто разумного, но и гениального, например про гресс культуры, скажем, философии, творения гениев литерату ры, поэзии, живописи, скульптуры, достижения науки, техники и т.д. Постигая прошлое, мы черпаем силы в том, что было, что, по словам Ясперса, определило наше становление, что является для нас образцом, и безразлично, когда жил великий человек: все располагается как бы на одной вневременной плоскости чего-то очень значимого, и тогда данные исторические события восприни маются нами как нечто непосредственно присутствующее в нашей жизни. Что касается объективного смысла истории, то она, видимо, в своем пути во времени имеет какую-то объективную цель, время в ней расчленено на эпохи. и конечно. Никто из людей не ведает этого конца, но мы знаем, что конец этот наступит: ведь наш дом (планета Земля) не вечна, а к тому же многое в истории происходит стихийно, а люди немало совершают такого, что приближает ги бель Земли. Было бы высокомерием сказать, что все мы поступаем мудро. Каждый, как ему кажется, действует разумно, но многие в действительности поступают жестоко и эгоистично, а в целом получается много просто преступного перед разумом истории. А преступное рано или поздно наказуется. Конечно, можно допус тить, что все люди вдруг одумаются и начнут поступать по-Божес- ки мудро, оберегая каждую травинку и каждое животное. Это, конечно, продлит жизнь на Земле. Но никто и ни при каких усло виях не подарит человечеству такое благо, как вечность бытия1 . И еще о смысле истории. Мудрость веков гласит: история учит нас тому, что у нее непременно нужно учиться. Для человека и 1 Я писал это в грустную минуту моих раздумий, в глубокой ночи уединения и тревоги, в минуты возмущенного осознания того, как человечество издевается над нашей общей матерью-природой и как люди нередко издеваются друг над другом, погрязши во взаимной ненависти и злобе. Разве все это не заслуживает Суда Разума истории?! Разве Абсолютный Божественный разум не воздаст нам того, чего мы заслуживаем?! Да и сама история есть Всемирный Суд: он мудр и беспощаден и все и всех ставит на свое место. 720 Глава 20. Смысл истории и идея исторического прогресса общества важна сама возможность извлекать из прошедшего уроки для будущего, что позволяет нам осмыслить ход историчес кой жизни человечества и тем самым наметить философскую кон цепцию истории. Для этого необходимо знание прошлого соеди нить с тем, что нам открывает современная эпоха по отношению как к прошлому, так и к будущему. Сделать это возможно, по словам Н.И. Конрада, только принимая во внимание историю всего человечества, а не какой-либо группы народов или стран. И в заключение: решение вопроса о смысле истории, подобно вопросу о смысле нашего личного бытия в мире, может лишь несколько приблизить нас к крайней грани нашего понимания, но за ее пре делами, тем более в безбрежной дали времени, для нас все окутано непроницаемой мглой. Yüklə 1,78 Mb. Dostları ilə paylaş:
|