The series of the humanitarian

ƏDƏBİYYAT 
 
1.
 
Şəki  xan  sarayı  250  il.  Azərbaycan  Respublikası  Mədəniyyət  və  Turizm  Nazirliyi,  Şəki 
şəhər  İcra Hakimiyyəti,  Şəki, 2013, 12 s. 
2.
 
Salamzadə  Ə., Məmmədzadə  K. Şəkinin  memarlıq  abidələri.  Bakı,  ELM, 1987, 136 s. 
3.
 
İradə  Rövşən.Şəki  yaşayış  evlərinin  interyeri  (XVIII  ə.sonu-XX  ə.əvvəlləri).  Bakı,  ELM, 
2008, 152 s. 
4.
 
Celal  Esad Arseven.  Türk  Sanatı.  İstanbul  Murat  Matbuaacılıq,  1970, 182 s. 
5.
 
Salamzadə  Ə.,  Məmmədzadə  K.  İsmayılov  M.  Şəki.Tarixi  Memarlıq  oçerki.  Bakı,  ELM, 
1988, 238 s. 
6.
 
Azərbaycan  İncəsənəti.  X.Azərbaycan  SSR  Milli  Elmlər  Akademiyası  nəşriyyatı.  Bakı, 
1964,164 s. 
ABSTRACT 
Gulnara  Kanbarova 
Serap Bulat 
Architecture  Sheki Khan's  Palace 
           Article  is  devoted  to  the  history  of  building  and  architecture  of  the  Khan's  palace  in  Shaki, 
located  in  the  northeastern  part  of  Sheki,  which  was  built  during  the  reign  of  Mohammed  Hussein 
Khan  in  1758-1780,  Has  conducted  an  analysis  of  patterns  of  internal  and  external  walls  of  the 
Khan's  Palace  of Shaki. 
РЕЗЮМЕ 
Гюльнара  Ганбарова 
Серап Булат 
Архитектура  ханского дворца г.Шеки 
         Статья  посвящена  истории  строительства  и  архитектуре  Ханского  дворца  г.  Шеки, 
расположенного  в  северо-восточной  части  г.Шеки,  возведенного  во  время  правления 
Мухаммед Гусейн-хана в 1758-1780 г. Проводится анализ орнаментов внутренних и внешних 
стен Ханского дворца г. Шеки. 
 
 
NDU-nun  Elmi  Şurasının  23  yanvar  2015-ci  il  tarixli  qərarı  ilə  çapa  tövsiyə 
olunmuşdur  (protokol  №  05) 
         Məqaləni  çapa təqdim  etdi:  Fəlsəfə üzrə elmlər doktoru, professor M.Rzayev 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

- 147 - 
НАХЧЫВАН  ДЮВЛЯТ   УНИВЕРСИТ ЕТ И.  ЕЛМИ  ЯСЯРЛЯР,  2015,  № 1 (66) 
 
NAKHCHIVAN ST AT E UNIVERSIT Y
.
  С ЖЫЕНТЫФЫЖ  WО РКС ,  2015,  № 1 (66) 
 
НАХЧЫВАНСКИЙ  ГОСУДАРСТ ВЕННЫЙ  УНИВЕРСИТ ЕТ .  НАУЧНЫЕ  ТРУДЫ,  2015,  № 1 (66) 
 
ЛЯМАН МАМЕДОВА  
Нахчыванский  Государственный Университет 
[e-mail] 
УДК:75  
 
КРИТО-МИКЕНСКОЕ  ИСКУССТВО.  АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ  ИССЛЕДОВАНИЯ  И 
ОТКРЫТИЯ 
 
 
Крито-микенским  искусством  называют  художественную  культуру  Греции  30  –  12 
вв.  до  н.  э.,  основными  центрами  которой  были  остров  Крит,  материковая  Греция  и 
острова Эгейского моря (архипелаг Киклады); временами к ней тяготело искусство Троады. 
Археологические  открытия  конца  19  –  20  вв.  дали  богатейший  материал  и  показали,  что 
художественная  культура  каждого  из  крито-микенских  центров  обладает  своей 
спецификой.  Искусство  Крита  оказало  влияние  на  Киклады  и  материковую  Грецию. 
Высочайшие  достижения  критских  зодчих  –  дворцы  (открыты  в  Кносе,  Фесте,  Малии, 
Като-Закро),  в  которых  сочетание  обширных  открытых  пространств  (дворы)  с 
окружающими  их  комплексами  2-3-этажных  помещений,  световых  колодцев,  пандусов, 
лестниц создает эффект живописного перетекания пространства, эмоционально богатый, 
насыщенный бесконечной изменчивостью впечатлений художественный образ.   
    
 
Açar  sözlər:  incəsənət,  arxeoloq,  Krit,  mədəniyyət,  Miken,  Yunanıstan,  qazıntı,  Troya, 
araşdırma.    
Key  words:  art,  archaeologist,  Crete,  Culture,  Mycenaean,  Greek,  excavation,  Troy, 
research.   
Ключевые  слова:  искусство,  археолог,  Крит,  культура,  Микены,  Греция,  раскопки, 
Троя, исследования.   
    
           Первые  археологические  исследования  на  почве  Греции  исходили  все  из  того  же 
преклонения  перед  взглядами  античных  греков:  Шлиман,  родоначальник  открытий,  и  его 
продолжатели  хотели  отыскать  реальные  основы  гомеровского  эпоса,  вещественную 
обстановку  героических  приключений;  и  уже  только  в  ходе  раскопок,  помимо  желания 
искателей,  были  открыты  обширные  эпохи,  предшествовавшие  Гомеру,  была  найдена 
самостоятельная культура  настоящей  «древней» Греции.  
           Проанализируем  в  самых  общих  чертах,  последовательный  ход  этих  археологических 
открытий.  Шлиман,  самоучка,  лишенный  всякой  научной  подготовки,  но  окрыленный 
археологическим  энтузиазмом,  принялся  в  1871  году  за  раскопки  в  Троаде,  в  северо-
западном  углу  Малой  Азии.  При  дилетантском,  стремительном  способе  работы,  лишенном 
всякой  методичности,  у  этого  искателя  было  какое-то  гениальное  чутье.  Он  великолепно 
выбрал место раскопок. В то время, как некоторые ученые считали Трою вымыслом Гомера. 
Шлиман  решил  остановиться  на плоском холме Гиссарлыка, ближайшем к берегу, где почти 
общий  голос  древности  помещал  гомеровскую  Трою.  Для  археологии  Гиссарлык  с  его 
множеством  наслоенных  одно  на другое поселений мог дать картину развития чрезвычайно 
поучительную.  Но  Шлиману  повредила  его  поспешность.  В  поисках  подлинной  Трои  он 
зарылся  на  середине  холма  слишком  глубоко  и  своей  вертикальной  шахтой  уничтожил 
значительную  часть  промежуточных  слоев,  причем  отбросил  их  обломки,  не  сделав  с  них 
никаких  снимков.  Опираясь  на  литературное  предание,  что  ахейцы  сожгли  Приамов город, 
Шлиман  остановился  лишь  на  том  слое, где оказались следы гибели поселения от большого 
пожара. Но Шлимана не могли не смущать то обстоятельство, что обнаруженный им дворен 

- 148 - 
очень невелик размером, что крепостные стены сложены из мелкого камня и необожженной 
глины.  
              Отчасти  разочарованный  результатами  троянких  раскопок,  Шлиман  отправился  в 
1874  году  в  европейскую  Грецию,  чтобы  исследовать  Микены,  воспетую  Гомером  столицу 
Агамемнона  в  Арголиде.  Здесь результаты раскопок Шлимана оказались гораздо счастливее. 
Опять  руководствуясь  своим  удивительным  чутьем,  он  начал  раскопки  внутри  крепостной 
стены  и  сразу  напал  на  шахтовые  гробницы,  лежавшие  в  огороженном  крупными  камнями 
кругу  под  большими  плитами. В них оказалось гораздо больше золота, чем в Трое, и притом 
более  изящной,  тонкой  работы.  Шлиман  остался  при  убеждении,  что  им  открыты 
усыпальницы  дома  Атридов  и  даже  скелет  самого  Агамемнона. Ободренный этим успехом, 
Шлиман  вновь  решил  попробовать  счастья  в  Троаде.  Три  раза  он  возвращался  туда,  а  в 
промежутках  были  сделаны  раскопки  в  другом  важном  пункте  Арголиды,  в  Тиринфе,  в 
бэотийском Орхомене. В 1882 году Шлиман приобрел себе чрезвычайно ценного помощника 
в  лице  архитектора  и  археолога  Дерпфельда,  который  после  смерти  Шлимана  стал 
продолжать  все  его  начинания.  Дерпфельд  постарался  исправить  ошибки  Шлимана  и 
подверг  добытые  им  материалы  основательному  научному  изучению.  В  Гиссарлыке, 
например,  Дерпфельд  установил  точный  счет  и  порядок  наслоений.  Всех  наслоений 
оказалось  девять,  из них три представляли особенно характерные моменты жизни крепости, 
именно,  если  считать  снизу,  первый,  второй  и  шестой.  Относительно  определения 
гомеровской  Трои  Дерпфельд  решительно  разошелся  с  Шлиманом.  В  то  время  как  Шлиман 
искал  ее  глубоко  внизу,  во  втором  слое,  Дерпфельд  отождествил  замок  Приама  с  шестым 
слоем.  
             К  двум  важным  пунктам  раскопок,  в  Трое  и  в  Арголиде,  присоединились  скоро 
работы  в  разных  местностях  Греции.  В  Микенах  открытия  Шлимана  были  дополнены 
новыми  находками  греческого  ученого  Цунда,  который  перенес  потом  свою  деятельность в 
Фессалию.  Были  сделаны  открытия  в  Лаконии:  недалеко  от  Вафио  и  Амикл,  на  так 
называемом  Менелаевом  холме,  открыли  город,  современный  Микенам,  место  которого 
потом заступила Спарта. Вся Греция оказалась усеянной старинными приморскими замками, 
которые принадлежали богатым вождям; следы крупных поселений были найдены в Пилосе, 
Коринфе,  Дельфах.  Остатки  крупных  сооружений  были  открыты  в  Бэотии:  на  месте  Фив 
были  найдены  следы  укрепленного  дворца,  который  как  бы  оправдывал  сказание  о  Кадме, 
славном  пришельце  –  основателе  Фив;  на  берегу  Копаидского  озера  у  Орхомена  открыли 
холм,  образовавшийся  от последовательного наслоения одного над другим четырех городов. 
Целый  ряд  раскопок  был  сделан  на  островах  Андросе,  Наксосе,  Мелосе  и  других,  так 
называемых Кикладах.   
             Все  первые  раскопки  были  направлены  на  места,  ознаменованные  в  позднейшей 
истории  классической  Греции  или  упомянутые  в  эпосе.  Раскопки  открыли  эпоху  и  быт, 
лежащие весьма далеко позади Гомера.  
             Ввиду  того,  что  в  Микенах  были  найдены  наиболее  выдающиеся  памятники 
греческого  бронзового  века,  всю  культуру  этой  эпохи  стали  называть  «микенской».  Могли 
ли,  однако,  Микены  –  действительно  быть  исходным  пунктом  и  главным  центром  этой 
блестящей  культуры?  Были  высказаны  предположения,  что  главный  центр  этой 
новооткрытой  культуры  надо  искать  на  острове  Крите.  Предположения  эти,  сначала  чисто 
теоретические,  вполне  оправдались,  когда  английский  археолог  Эванс  в  1900  году  начал 
раскопки  на  Крите  и  на  северном  берегу  острова,  близ  нынешнего  Гераклиона  обнаружил 
замечательный  дворец,  тот  самый,  по-видимому,  который  греческое  сказание  называет 
Лабиринтом,  в  святилище  которого  обитало  страшное  чудовище  с  бычьей  головой  – 
Минотавр  –  и  откуда  Тезей  похитил  прекрасную  Ариадну.  Скоро  после  Эванса  на  южном 
побережье  Крита  стали  производить  раскопки  итальянские  археологи.  В  Фесте  им  удалось 
раскопать  дворец,  почти  такой  же  грандиозный,  как  в  Кноссе,  и  с  ним  соперничавший,  а 
недалеко  от  Феста,  в  Агиа  Триаде  –  маленький  дворец,  нечто  вроде  загородной  виллы 
властителя,  изобилующий  произведениями  искусства.  Раскопки  американских  археологов  в 

- 149 - 
восточной  части  острова  –  в  Гурнии,  Закро  и  Палекастро  –  дополнили  картину  критской 
культуры, обнаружив береговые торговые поселения, выстроенные в каменистой местности, 
с  многоэтажными  зданиями  в  нижней  части  города,  с  кривыми,  узкими  уличками, 
поднимающимися  уступами.  Подобного  же  рода  поселки  удалось  открыть  в  Филакопи,  на 
острове  Мелосе,  который  следует,  по-видимому,  рассматривать  как  колонию  критян. 
Раскопки  французких  археологов  в  Маллии,  на  северном  побережье  острова,  примерно  на 
полпути  от  Кносса  до  Гурнии,  обнаружили  довольно  значительный  по  размерам  дворец, 
принадлежавший, вероятно, крупному вассалу кносского  властителя.  
             Раскопки на острове Крите с несомненностью показали, что именно Крит, благодаря 
своему  изумительному  географическому  положению,  связующему  Европу  и  Азию,  был 
главным  очагом  всей  блестящей  догреческой  культуры,  которую  и  стали  поэтому  называть 
критской,  или  крито-микенской.  Почти  одновременно  с  критскими  раскопками  усилилась 
деятельность  археологов  на  островах  Эгейского  моря,  на  Кикладах.  Здесь  была  обнаружена 
новая  разновидность  средиземноморской  бронзовой  культуры  эпохи,  вне  всякого  сомнения 
находившейся в известной зависимости то от Крита, то от материка, и все же по существу от 
них  отличной.  В  могилах  на  островах  Аморгосе,  Паросе,  Сифносе  и  Сиросе  были найдены 
статуетки и вазы со своеобразным орнаментом и раскраской; в Каландриани и Айос Ан дреас 
– укрепления, апоминающие Трою и Микены. Таким образом, рядом с критской и микенской 
культурой  выяснилось  существование  особой  «кикладской»  культуры;  весь  комплекс 
смежных культур  бронзового века получил общее название «эгейской»  культуры.   
            Тем  временем  и  на  континенте,  на  почве  самой  Греции,  деятельность  археологов 
развертывалась  во  все  более  широком  масштабе.  Стало  возможным  различать  два  больших 
периода в развитии бронзового века на почве Греции: микенский период и предшествующий 
ему  домикенский.  Особенно  поучительную  картину  последовательных  наслоений  дали 
раскопки  англичан  в  Кораку  близ  Коринфа,  позволившие  установить  довольно  точную 
хронологию  этой  ранней  культуры  Греции,  обычно  называемую  теперь  «элладской»,  в 
которой  микенский  период  является  только  самым  поздним  звеном.  Такова,  в  главных 
чертах, история открытия блестящей  эгейской культуры.    
            Основные  хронологические  этапы.  Главную  опору  для  хронологии  эгейского 
искусства  дают  раскопки  на  Крите,  особенно  же  смена  слоев,  образовавших  холм  кносских 
наслоений. Если сравнить эти кносские наслоения с наслоениями древней Трои, то нетрудно 
видеть,  что  кносские  наслоения  в  своих  нижних  частях  образуют  значительно  более 
глубокую  толщу  земли,  чем  Троя.  Под  новым  дворцом  на  два  с  половиной  метра  ниже  в 
Кноссе  лежит  фундамент  более  старого  дворца.  Еще  глубже  на  полтора  метра  начинается 
поверхность  неолитических  поселений,  и  вот  именно  этот  слой,  толщиной  в  10  м, 
несравненно толще, чем в Трое, - промежуток между первым поселением и вторым городом. 
Вывод  отсюда  –  на  Кносском  холме  поселения  начинаются  гораздо  раньше;  по  глубине 
находок  Крит  приходится  сравнивать  со  старейшими  местами  поселений  в  Египте  и 
возводить  здесь  начало  засвидетельствованной  памятниками  жизни,  по  крайней  мере,  к  VI  
тысячелетию до н.э. Благодаря этим последовательным наслоениям Кносского холма явилась 
возможность  распределить  по  эпохам  все  предшествующие  находки  в  области  Эгейского 
моря  и,  таким  образом,  установить  порядок  развития  эгейской культуры. Другое счастли вое 
обстоятельство  –  наличие  критских  изделий  в  Египте  и  египетских товаров на Крите, из-за 
постоянного  товарообмена  между  этими  странами  с  давних  пор,  позволило  определить 
точные  хронологические  даты  эгейской  культуры.  Когда  на  Крите  в  известном  слое 
оказывалась  египетская  вещь,  она  датировала  весь  этот  слой.  Когда  критская  вещь,  в  свою 
очередь, оказывалась в Египте, среди предметов определенной эпохи, хронологическую дату 
этих предметов легко было перенести на все критские вещи данного стиля. Таким образом, с 
одной стороны, египетская хронология приобрела ряд новых опорных моментов, а с другой – 
для  Крита  и  вообще  эгейской  культуры  прочную  основу  составили  этапы  развития 
египетской истории.  

- 150 - 
            Все эти обстоятельства способствовали тому, что хронология, выработанная Эвансом 
для  критской  культуры,  сразу  же  приобрела  всеобщее  признание.  Эванс  предложил  для 
критской  культуры  название  «минойской»,  по  имени  легендарного  царя  Крита  Миноса. 
Оставляя за пределами деления примитивный неолитический быт Крита, Эванс различает в 
минойской  культуре  три  большие  эпохи: раннеминойскую (приблизительно от 3000 до 2000 
года),  одновременную  Древнему  Царству  и  началу  Среднего  Царства  в  Египте; 
среднеминойскую  (от  2000  до  1600  года),  одновременную  с  концом  Среднего  Царства  и 
господством  в  Египте  гиксосов, и позднеминойскую (от 1600 до 1200 года), совпадающую с 
Новым  Царством  в  Египте.  Каждую  из  этих  трех  больших  эпох  Эванс,  в  свою  очередь, 
разделяет  на  три  периода  (первый,  второй  и  третий  раннеминойский  и  так  далее).  Эта 
хронология  Эванса,  наглядно  оправданная  вертикальным  разрезом  Кносского  холма,  очень 
стройная  и  ясная,  имеет,  однако,  недостаток  чересчур  отвлеченный  схематичности.  Во  имя 
симметрии деления Эванс слишком пренебрегает реальными переменами в быте и искусстве 
Крита. Так, например, в классификации Эванса совершенно не принято во внимание первое 
появление  меди  на  Крите,  при  применении  еще  каменных  орудий,  то  есть  так  называемая 
халколитическая  эпоха.  Появление  же  бронзы  на  Крите,  совпадающее  с  концом  второго 
раннеминойского  периода  Эванса,  раздробляет  раннеминойскую  эпоху  на  две  части  и 
вторую  ее  часть  связывает  со  среднеминойской  эпохой.  Далее,  точно  так  же  грандиозная 
перестройка  дворцов  в  Кноссе  и  Фесте  оказывается  совершенно  не  отмеченной  в 
классификации  Эванса,  так  как  она  попадает  на  третий  среднеминойский  период,  то  есть 
конец  большой  эпохи,  между  тем  как эта перестройка, несомненно, знаменует собой начало 
совершенно  нового  этапа  в  развитии  критской  культуры.  Наконец,  разрушение  Кносского 
дворца,  знаменующее  собой  полную  гибель  критского  могущества, в классификации Эванса 
попадает где-то между вторым и третьим позднеминойским периодами, таким образом, тоже 
оказывается  вовсе  не  выделенным.  Несмотря  на  это,  с  поправками,  предложенными  затем 
рядом ученых, классификация  Эванса сохранилась до наших  дней.  
            Если  попытаться  согласовать  этапы  критской  хронологии  с  памятниками  других 
областей эгейской культуры, то хронология Киклад не представляет особенных затруднений. 
Здесь  эволюция  бронзовой  культуры  протекала  в  тех  же  примерно  этапах,  как  на  Крите. 
Гораздо  более  сложным  оказывается  согласование  критской  хронологии  с  развитием 
континентальной культуры. Здесь нет ни точного совпадения с критскими этапами развития, 
ни  полного  внутреннего  единства  культурных  ступеней.  Так,  в  Фессалии  неолитическая 
культура  обосновалась  очень  прочно  и  продолжалась  почти  до  среднеминойской  эпохи; 
культура  же  центральной  Греции  сначала  тесно  связана  с  Фессалией,  а  потом  от  нее 
решительно  отрывается  и  обращается  на  юг.  Эволюцию  бронзовой  культуры  на  почве 
Греции  разбивают  теперь  обычно  на  три  главные  элладские  эпохи.  Раннеэлладская  эпоха, 
продолжающая примерно от трехтысячного до двухтысячного года, несколько опаздывает по 
сравнению с Критом и отличается по своему характеру от последующего развития бронзовой 
культуры  на  почве  Греции,  как  будто  создатели  раннеэлладской  культуры  были  совсем 
другого  этнического  происхождения,  чем  позднейшие  обитатели  Греции.  Эту  эпоху, 
которую  в  архитектуре  характеризует  тенденция  к  строениям  округлого  плана  и  которая 
лучше  всего  представлена  в  Орхомене  и  во  втором  слое  Трои,  называют  поэтому  также 
домикенской  или  догреческой.  Среднеэлладская  эпоха  связана  с  появлением  новой 
народности,  по  всей  вероятности  греческого  племени  ахейцев.  Примерно  с  середин ы  этой 
эпохи  начинается  возвышение  Микен  и  впервые  сказывается  сильное  влияние  Крита  на 
континенте.  К  этой эпохе относится постройка первых дворцов в Микенах и Тиринфе и так 
называемые 
шахтовые 
гробницы. 
К 
позднеэлладской 
эпохе, 
продолжающейся 
приблизительно  до  XII  века,  относится  расширение  и  перестройка  Микенского  и 
Тиринфского  дворцов,  купольные  гробницы  в  Микенах,  шестой  слой  Трои.  В  первой 
половине  этой  эпохи  влияние  Крита  на  континент  достигает  своего  наивысшего 
распространения,  тогда  как  во  второй  половине  Крит  оказывается  порабощенным  и 
разрушенным  представителями  микенской  культуры.  Последней  границей  в  истории 

- 151 - 
микенской  культуры следует считать примерно 1100 год, которым можно датировать начало 
железного века в Греции.  
            Одной  из  особенностей  критской  культуры  является  полное  отсутствие  на  Крите 
храмов,  свойственных  как  древневосточной,  так  и  греческой  религии.  Очевидно,  критяне 
совершали свои религиозные обряды или в гротах или на открытом воздухе, перед алтарями, 
обнесенными  священными  оградами,  или  в  маленьких  домовых  капеллах.  Возможно,  что 
моления  сопровождались  ритуальными  плясками;  к  месту  жертвоприношения  участники 
направлялись  большими  процессиями  с  громким  пением.  В  Кноссе  Эванс  открыл  большой 
зал,  по-видимому,  для  торжественных  приемов,  колонны  и  столбы  которого  были 
испещрены  знаком  двусторонней  секиры,  что  дало  Эвансу  повод  отождествить  Кносский 
дворец с Лабиринтом, то есть «домом секиры»  (лабрис).  
            Критская  культура  предвосхищает  греческую  как  своим тяготением к зрелищам, так и 
своим увлечением музыкой, танцами, спортом. В религиозных празднествах и погребальных 
церемониях  критян  проявляется  та  страсть  к  играм,  из  которой  впоследствии  разовьется 
греческая  палестра,  лирическое  и  драматическое  искусство  греков.  Греки  называли  себя 
создателями  театра  и  вели  начало  своей  исторической  хронологии  от первых олимпийских 
игр. Но раскопки на Крите показывают, что критяне задолго до греков изобрели театральную 
сцену, окруженную амфитеатром сидений. Древнейшая театральная арена  найдена в Фесте и 
относится  к  началу  II  тысячелетия.  Более  поздняя  театральная  арена  выстроена  в  северо-
восточной  части  Кносского  дворца.  Два  ряда  сидений,  поднимающихся  амфитеатром  и 
встречающихся  под  прямым  углом,  достаточны,  чтобы  вместить  около  пятисот  зрителей; 
третью  же  сторону  арены  ограничивает  нечто  вроде  бастиона,  служившего,  вероятно, 
царской  ложей;  сама  арена  цементирована  и  наискось пересекается тротуаром, по которому 
двигались,  по-видимому,  всякого  рода  процессии  (в  Греции  каменные  театры  появляются 
впервые только в классическую  эпоху).   
            Бесчисленные  памятники  критского  искусства  рассказывают  о  страстном  увлечении 
критян  танцами  и  об  их  разнообразных  музыкальных  талантах.  Критское  искусство 
обращается  не  к  разуму  и  не  к  воле  зрителя,  а  к  его  чувствам  и  настроениям.  Критское 
искусство  хочется  назвать  романтическим,  или  эмоциональным.  В  самом  деле,  о  чем 
рассказывают  критские  художественные  памятники,  кому  посвящены  изображения  стенной 
живописи, скульптуры, вазовой росписи? Они не говорят ни о властителе, ни о его мощи, ни 
о  его  победах.  В  противоположность  Египту,  критское  искусство  нимало  не  заботится  о 
судьбе  умерших  и  подготовке  к  загробной  жизни.  Тема  критского  искусства  –  весь  мир, 
включая маленькую раковину или колеблемое морским ветром растение. Критское искусство 
посвящено вообще не столько человеку, сколько  всей натуре, пейзажу.